– Мог и просто языком позвать, а так могли бы и не заметить. Машет руками, как дурак, будто больше не чем.

– Толян, не ворчи….

Команда уже сидела с глиняными мисками на тюках и бочках с товаром, а то и просто на палубе, очищая огромные куски рыбы и заедая их краюхами хлеба.

Толян поскучнел.

– Командир, у нас моряков баще кормили. – Тихо сказал, тоскливо он, заглядывая в миски лодейщиков. – Им, пацаны говорили, даже вино на ужин давали. По соточке. А чтобы пробило, они его через день по графику пускали.

– Врут…

– Пацаны реальные были, командиры. Не стали бы дружбанам лапшу вешать на уши.

– Толян, в походе не перебирают. И на кого тебе, спрашивается, пенять? Ты же сам обеспечивал этот роскошный сервис. – Равнодушно посоветовал ему Стас. – Вот и получай, что просил.

– Обломился сервис!

В их сараюшке у стола хлопотала Купава, призвав на помощь Веселина и давно забытую сноровку хозяйки.

Посреди стола стоял, горделиво поблескивая пузатыми боками, глиняный кувшин. Наверняка, из запасов Веселина.

Нашлось и кое-что другое из тех же запасов.

Увидев это богатство, на краешек лавки пристроился и Сорока.

 Но Толян сидел, словно на гвоздях. Наспех сбросал рыбу в рот, залил кружкой вина и поднял вопросительный взгляд на Стаса.

– Толян, не узнаю.

– Не люблю, командир, когда через плечо в чашку заглядывают. Жди, когда плюнут. – Сердито проговорил он, бросая косой взгляд через распахнутые двери сараюшки в сторону берега. – Проще говоря, терпеть ненавижу.

– Ну, не плюнули же. – Развеселился Веселин. – Вот если бы плюнули, тогда уже не поешь.

Но Толян не принял его шутливого тона. Вышел из-за стола и, ни на кого не глядя, покинул «кают - кампанию». Спустя минуту он уже стоял на носу их лодию, внимательно разглядывая берег.

Веселин виновато улыбнулся и смущенно пожал плечами.

– Забота… - Пояснил Стас. И добавил. – В плечах тесно.

– Слышал… - Угрюмо согласился Сорока. – Не привык к воде.

И окинул могучую фигуру Толяна, застывшую в неподвижности на носу корабля.

Расстроенный Веселин, бросил быстрый взгляд на Стаса и тоже полез из сараюшки.

– Не мешай, Веселин. Пусть стоит.

К вечеру Толян сам не выдержал одиночества.

Покинул свой наблюдательный пост и подошел к Стасу.

– Командир, идея…

– На корабле, сударь мой. – Отозвался Стас старой избитой шуткой.

– Не понял. – В изумлении отшатнулся от него Толян.

– Ты спросил, где ты, я ответил… на корабле.

– Разводишь? Я же про совсем про другое. Я сказал, есть идея.

– Излагай.

– Командир, надоел мне этот почетный конвой. Я могу понять, что любопытно. Но не до такой же степени. Чтобы в чашку с носом лезть, когда их не просят. – Толян от негодования перешел на давно забытый человеческий язык.

– До сих пор понятно. – Согласился Стас, хотя конвой ему пока не мешал. – Излагай дальше.

– Так я и излагаю. Возьму с собой Веселина и переберусь на берег. А там пусть чешут репу, если найдут. Может, и языком разживусь. Если кому-то повезет. И лошадей добуду. Сорока лапшу вешал, когда говорил, что для коней места нет.

– А чем кормить будешь?

– Были бы кони, а остальное моя забота. Так, как ты, командир? Согласен? – Толян с надеждой в голосе, заглядывал ему в лицо.

– Посмотрим.

– Командир, смотри, но только по быстрому. Ночь скоро. Самое то будет приличиями обменяться. Обидно, шпана, в натуре, всякую наглость растеряла. Сплошной отстой и никакого воспитания.

Стас задумался. Потом подозвал Сороку.

– Скажи, уважаемый кормщик, то, что происходит на берегу сейчас, в порядке вещей? – И указал рукой на группу всадников, сопровождающих их по берегу.

Пришел черед задуматься Сороке.

– Я бы не сказал, господин. Бывает и такое. Но чаще, закидают стрелами и уйдут. Лодию на середине реки с коня не взять.

– Это понятно. – Согласился Стас.
– Лихой кавалерийской атаки не получится. По морю аки по суху у лошадей не получается

И пробежался взглядом по реке, припомнив огненную нитку таинственной карты. Нет ничего, что говорило бы о приближающейся беде. Разве чуть заметный изгиб…

– Не маловато вас двоих будет? – Стас с сомнением покачал головой. – На глаза лезут пока только разъезды.