Шрифт:
47. КОМСОМОЛЕЦ
Баллада
48. «Тебя любил, как ветер — небо…»
49. ГРОЗА
50. ДЕВУШКА НА ПЕРЕКРЕСТКЕ
1
В час, когда заснет вечерний город и погаснут облака вдали, слышен листьев падающих шорох на ладонях стихнувшей земли. Шелест крыльев журавлиной стаи с высоты доносится ко мне, и клубятся думы мои, тая, словно ветви в синей тишине. И душа не тянется к родному, к дальнему, где детство протекло, — чудится, по полю голубому гостем лишь ходить мне на село… Слышны паровозов отголоски, рев моторов в небе надо мной… К девушке на дальнем перекрестке я пойду по гулкой мостовой. У дверей ЦК моя кохана в милицейской форме на посту. Сердце замирает — только гляну на ее земную красоту. Нежная, как роза молодая, тонким станом — тополю под стать. И за что она меня, такая, полюбила — век не разгадать! Вся она — как свет зари горячей, как дыханье утренних цветов. Я ж, сдается, буднично невзрачен — с картуза до сбитых каблуков… Сердце мое звезды торопили, воздух был пьянящим, как вино… Я пришел. Ее давно сменили. Из ЦК светило нам окно. «Ты пришел?» — Она тугою грудью крепко прижимается ко мне… …Синий жар… осеннее безлюдье… тихий смех журчит в голубизне… И опять, бессильный, не могу я рассказать про сына и семью… Губы в губы — жаром поцелуя волю отняла она мою. Долог поцелуй, а перерывы коротки, — и нежные слова, с губ ее слетая торопливо, шелестят, как в сумраке листва… Мы идем, и льется голос близкий, открывая мне за годом год,— как она училась гимназисткой, как ходила в Венгрию в поход. И слова в давным-давно знакомом расцвели тюльпанами в былом — как она любила военкома, как ее покинул военком. В лад с моими мыслями, тревожно хочется глазам ее спросить: «Ну, скажи, теперь нам невозможно друг от друга что-то утаить?» Я решил: «Последнее свиданье…» Ночь смолчала — полная цветов… О любовь, о радости молчанья, дрожь руки, понятная без слов! 2
И сегодня, узел разрубая, я сказал ей правду о жене… Плакал ветер. Астры, пригибаясь, с травами шептались обо мне. Хмурый запад в облачных завалах растерял свой вылинявший цвет. Ничего тогда ты не сказала, только долго мне глядела вслед. С этих пор я высох от кручины. И всегда щемит меня тоска, как увижу грустную дивчину на посту у здания ЦК. Что ж, прощай… Такая наша доля. Сердце сбережет мою весну… Буду помнить синий ветер в поле, Золотых волос твоих волну… Только прикоснусь к такому чуду — захлестнет меня хмельная синь… Я тебя вовеки не забуду, хоть всегда со мной жена и сын. 1928 51. В МАРЕВЕ
52. ПАЛ НА ВЕРБЫ ОГОНЬ ЯНТАРЯ
53. «Я иду мимо дома „Известий“…»