— Ладно, Марид. Ключи отдать?

Я немного подумал:

— Пожалуй. Тогда не придется вспоминать, где они, и никто не украдет их у тебя, чтобы забраться в мою квартиру.

Она вытащила их из сумочки и бросила мне. Потом Ясмин начала традиционный спектакль: «я спешу на работу». Я раз тридцать сообщил, как люблю ее, заверил (совершенно искренне), что собираюсь беречь себя и звонить ей, по меньшей мере, дважды в день, просто чтобы отметиться. Она поцеловала меня, бросила взгляд на часы, неискренне охнула и поспешила к двери. Придется ей и сегодня заплатить Френчи штраф.

Как только Ясмин вышла, я стал собираться, и, свалив в кучу свой скарб, убедился, что имущества у меня немного. Верх глупости — подставляться, сидя в собственной квартире. Значит, надо найти убежище, и, кроме того, изменить облик. На счету у меня — масса денег Бея, а только что полученная от Хассана порция наличных обеспечит определенную свободу действий. Я как обычно быстро упаковал вещи: запихнул кое-какую одежду в черную пластиковую сумку, сверху положил завернутую в футболку коробку с модиками, потом застегнул молнию и вышел на улицу. Интересно, запланировал для меня Аллах благополучное возвращение домой? Я сознавал, что напрасно накручиваю себя, но такова уж извращенная человеческая натура — всегда тянет нажать на больной зуб. Господи, сколько возникает забот и переживаний, когда решаешь простую задачу — выжить.

Я миновал Ворота, пересек широкую улицу. На ней расположились довольно дорогие магазины, совсем непохожие на лавчонки, которые ожидаешь увидеть возле злачного квартала. Приезжие находили в них как раз то, что искали, и хотя абсолютное большинство сувениров сделано за тысячи миль отсюда (в нашем городе, если не ошибаюсь, вообще не занимаются народными промыслами), туристы со счастливыми лицами рылись в куче ярко раскрашенных соломенных попугаев, made in Мexico, и пластмассовых складных вееров, made in Hong-Kong. Что ж, раз клиенты довольны, хорошо всем. Получается, что здесь, рядом с царством пустыни, аборигены демонстрируют большую культуру.

Я зашел в салон мужской одежды, где торговали европейскими нарядами. Как правило, у меня не хватало денег и на один носок, но теперь, осчастливленный Папой, я наконец решил преобразиться. Никогда раньше моя нога не переступала порог такого магазина, я даже не знал толком, что мне нужно, и позвал на помощь старшего продавца. Дал понять, что не шучу — иногда феллахи заходили в подобные заведения, просто чтобы оросить своим трудовым потом их костюмы оксфордского покроя. Я сообщил, что хочу экипироваться полностью, назвал сумму, которую собираюсь здесь оставить, и позволил ему поработать над моим гардеробом. Я понятия не имел, как подбирать галстук к рубашке, не знал даже, как положено завязывать проклятую тряпку (меня снабдили брошюркой о разных узлах), так что действительно нуждался в поддержке специалиста. Я решил, что он получает комиссионные, и, чтобы поощрить его рвение, позволил включить в мои покупки на пару сотен киамов лишних вещей. Парень не просто изображал дружелюбие, как большинство ему подобных, он даже не брезговал ко мне прикасаться, хотя я был одним из самых неряшливых обитателей Будайина, а в нашем квартале существует очень много степеней нечистоплотности.

Я рассчитался и нес пакет в руках несколько кварталов до отеля «Палаццо ди Марко Аурелио». Он входит в международную сеть, настоящую империю, принадлежащую швейцарцам: их здания везде выглядят одинаково, но ни одно не обладает уютом и элегантностью, присущей оригиналу. Впрочем, мне-то какое дело? Я просто искал надежный ночлег, где никто не потревожит мой сон. Меня даже не заинтересовало, почему в мусульманской стране гостиницу назвали именем какого-то сына древнеримской шлюхи.

Портье, выдававший ключи, даже отдаленно не напоминал услужливого приказчика из магазина одежды; с первого взгляда видно, что сноб. Мало того что он таким родился, ему еще приплачивали за фанаберию в манерах и, наверное, специально тренировали, чтобы довести естественный дар до совершенства. Ничто не могло пробить стену его высокомерия и презрения; он оставался твердым, как камень. Однако какую-то брешь мне удалось проделать. Я вытащил все свои хрустики, любовно разложил на розовом мраморе стойки и объяснил, что желаю снять апартаменты на неделю-две и заплачу вперед наличными.

Выражение его лица не изменилось — поганец по-прежнему с трудом выносил мое присутствие, — но он велел подыскать мне что-нибудь. Хлопоты не заняли много времени. Никто не предложил отнести мой багаж наверх, я сам держал пакеты с покупками, поднимаясь в лифте, и, войдя в комнату, бросил их на кровать. Вероятно, номер считался неплохим, с видом из окна на довольно унылые задворки делового квартала. Зато имелся телевизор с 3-D видео, и не просто душ, а даже ванна! Я вывалил на кровать содержимое сумки и переоделся в галабийю. Настало время нанести еще один визит герру Люцу. На сей раз я захватил с собой несколько электронных помощников. Сам Сейполт показался мне неглупым человеком, но его секретарь Рейнхард вполне способен создать проблемы. Я вставил училку немецкого языка и на всякий случай вооружился несколькими специальными программами для контроля над чувствами. С этой минуты превращаюсь в человека-невидимку. Не собираюсь светиться, чтобы упростить работу убийцам. Марид Одран, супермен пустынных дюн, не такой простак!

Безумный американец Билл, как обычно, сидел в своем помятом стареньком такси. Я устроился рядом с ним, но он меня не заметил: по привычке ждал, когда пассажир подаст голос с заднего сиденья. Я не меньше минуты звал его, тряс за плечо. Наконец он повернул голову и, часто моргая, уставился на меня. — Чего?

— Билл, ты отвезешь меня к дому Люца Сейполта?

— Я тебя знаю?

— Ну конечно. Мы ездили туда несколько недель назад.

— Тебе легко говорить. Сейполт, значит? Парень из Германии, увлекается длинноногими блондинками. Скажу сразу, старик: ты не в его вкусе.

Немец клялся, что давно уже никем не интересуется. Великий Боже, значит, даже он мне лгал! Признаюсь, я был здорово потрясен; молча провалился в кресло и сосредоточился на проносящихся мимо домах. По пути Билл как обычно преодолевал неведомые другим водителям препятствия. Ничего удивительного, ведь ему то и дело приходилось объезжать объекты, которые абсолютное большинство людей не могло даже увидеть, но он справлялся прекрасно. Думаю, сегодня он не задавил ни одного из полчищ вечно снующих вокруг него ифритов.