В конверте на такой же изысканной бумаге на двух языках – на французском и русском – было отпечатан витиеватый текст, смысл которого сводился к тому, что маркиз Ролан де ла Пуап имеет честь пригласить мсье Александра С. Яковлева на товарищескую встречу по случаю награждения маркиза Золотой Звездой Героя Советского Союза.

Яковлев аж растерялся от такого необычного сочетания: маркиз – Герой Советского Союза! Он помнил по встречам этого улыбчивого храброго, удачливого летчика, догадывался по приставке «де», что он дворянских корней, но то, что он маркиз, даже вообразить не мог.

Яковлев взял конверт и отправился к наркому.

Шахурин прочитал текст и тоже поднес бумагу к носу:

– Кто бы мог вообразить при учреждении этого звания, что обладателем его станет маркиз! Непременно сходите, Александр Сергеевич, толика ваших заслуг в этой награде есть.

В музыкальной комнате старинного особняка на Якиманке генеральские мундиры Яковлева и Пономарева выглядели несколько выпадающе из торжественного черно-белого фрачного колера.

Черно-белый официант тотчас возник рядом с подносом, на котором искрились хрустальные грани чего-то довоенного, почти ненастоящего.

В углу стоял рояль, из которого черно-белый музыкант извлекал какие-то невероятно знакомые, из той, довоенной, жизни, звуки.

Но вот эта негромкая, шепчущая музыка смолкла, и в сопровождении второго секретаря посольства (это выяснилось потом) в зал вошел знакомый Яковлеву улыбчивый летчик мсье Ролан. Простите, маркиз де ля Пуап. На правом лацкане его черного пиджака была приколота белая лилия, на левом ярко переливалась Золотая Звезда Героя Советского Союза.

– Чтоб нам так жить, – прошептал Яковлев перенятую у Сандлера присказку.

– Таки да, – в тон ему ответил Пономарев, но их слова были заглушены аплодисментами.

Держа в руке бокал, Ролан сказал слова благодарности своим друзьям, которые поддерживали и поддерживают его в борьбе, выразил признательность советскому правительству за предоставленную возможность драться с фашистами, советским военачальникам, которые находятся здесь, а также конструктору замечательных самолетов, мсье Яковлеву.

Пока гости хлопали в ладоши, де ла Пуап обходил приглашенных, чокался бокалом, принимал поздравления, говорил приличествующие случаю слова. Подойдя к Яковлеву, он поставил бокал на стол и обнял конструктора.

За столом рядом с Александром Сергеевичем оказался заместитель главкома ВВС Александр Николаевич Пономарев, диктор радио Юрий Борисович Левитан и тот самый секретарь посольства, что привел Героя. Стол был скромный, но изысканный. Пили за нового Героя, пили за приближающуюся победу, за свободную Францию, за дружбу между нашими странами и сейчас, и в будущем.

Желая сделать хозяину приятное, Пономарев похвалил шампанское, сказав, что такое он пробовал только тогда, когда учился во Франции.

– Да, господа, это «Вдова Клико» урожая 1934 года. Превосходный букет.

– Как же вам удается завезти это вино через воюющую Европу?

– Это довоенный завоз. Мы его готовили к окончанию мирных переговоров в Советским Союзом в августе 1939 года. Тогда не получилось…

Яковлев едва не поперхнулся «Вдовой». Он вспомнил прием в германском посольстве в августе 1939 года, когда Риббентроп, отмечая подписание договора, настойчиво всех угощал своим шампанским. До того как стать рейхсминистром, он владел фирмой, что торговала шампанским…

За отважные боевые действия полк был награжден орденами Красного Знамени (1945), Александра Невского (1945).

После победы в июне 1945 года полк «Нормандия – Неман» покинул Советский Союз и вылетел на родину на 41 боевом самолете Як-3, которые были переданы советским правительством в дар Франции. Французское правительство наградило полк орденом Почетного легиона, Боевым крестом с пальмой, Крестом освобождения и Военной медалью. В память погибших летчиков на здании бывшей французской военной миссии в 1956 году в Москве установлена мемориальная доска с именами 42 летчиков полка «Нормандия – Неман», погибших в боях на советско-германском фронте.

(Для сведения: Р. де ла Пуап умер в 2012 году в городе Сан-Тропе, 92 лет от роду).

Среди своих многочисленных наград Александр Сергеевич Яковлев одну выделял особо – орден Почетного легиона Франции. Кавалеров этого ордена немного и в самой Франции, а уж за пределами республики и вовсе единицы. Это Яковлев знал, и гордился этой наградой, тем более что она отметила его вклад в дело победы над фашизмом еще и со стороны союзного государства.