— У меня есть коллеги в Германии. Как раз Циммер скоро приедет сюда, я посоветуюсь с ним. Может, мы и сможем что-то предпринять, — улыбнулся мужчина.

— Спасибо, — благодарным шепотом вырвалось с соленых от слез губ кареглазой.

— Только ты пойми, если мы найдем выход и сможем как-то вылечить твою… подругу, то это будет стоить недешево, — каким-то виноватым голосом произнес Михаил Викторович.

— Я найду деньги, если понадобится, — решительным тоном заявила Глафира и красными от слез глазами твердо посмотрела мужчине в глаза. — Жизнь свою отдам, если это будет нужно».

— Карина…

Тиканье часов — отмеренное время жизни.

— Я знаю, ты спишь, — шепотом произнесла Глафира, убирая черную прядь с бледного лба девушки. — Ты не волнуйся, я позвонила тебе на работу и объяснила, что сегодня у тебя не получится прийти. Мне сказали, что все понимают, и так как ты работаешь хорошо, то один денек можешь побыть дома. Какой-то паренек, заикаясь и путаясь в словах, сбивчиво пожелал тебе скорейшего выздоровления. Такой забавный…

Синеглазая, которая постоянно жмурилась сквозь сон от головной боли, теперь дышала спокойно и размеренно. Боль, вдоволь наигравшись с девушкой, решила отступить на какое-то время. Теперь Карина спала сном младенца. Лицо ее постепенно стало приобретать более или менее нормальный цвет. Глафира, глядя на умиротворенное лицо — а ведь какие-то минуты назад на лице Кары отражалась дикая боль вперемешку с жуткими мучениями! — теперь просто грустила. Испуг прошел, оставив место тоскливой печали, которая никуда не собиралась уходить. Девушка думала о разных вещах. Сможет ли Михаил Викторович что-то решить со своим другом из Германии. Достанет ли Глафира крупную сумму денег на лечение девушки — то, что сумма должна быть колоссальной, кареглазая не сомневалась. Что испытывает Кара, когда болезнь дает о себе знать.

Представив, как тяжело девушке справляться с болью, кареглазая прикусила нижнюю губу и, зажмурив глаза, тихо склонила голову вниз. Едва заметное дрожание плеч — слезы маленькими ручейками покатились по скулам девушки и, добравшись до кончика носа, сорвались. Прокатившись по тонкому запястью Карины — Глафира прислонила руку девушки к своему лицу, — немногочисленные капельки заунывно полетели к простыне.

Кто знает, сколько бы времени так просидела Глафира, если бы не одно обстоятельство, которое вернуло кареглазую в реальность. Мобильный Карины завибрировал как трактор, а мелодия, стоявшая на звонке, грозилась разорвать барабанные перепонки к чертям собачьим. Подскочив на месте от неожиданности, Глафира тряхнула головой, моргнула пару раз и только потом пошла за телефоном.

— Да? — шмыгнув носом, спросила девушка.

— Кари… на? Карина? Нет, Вы же не Карина! Кого Вы обманываете? — возмутилась Катя на другом конце трубки. — Так Вы и есть тот злой гомофоб, который украл у Карины телефон? Как Вам не стыдно! А у нее, между прочим, жена и дети!

Глафира, которая постепенно начала оседать, стала рукой искать под собой хоть какую-то опору. Присев на краешек стола, моргнув еще пару раз, открыв и закрыв рот от неспособности сказать что-то в свою защиту, она неуверенно начала:

— Простите, а Вы кто?

— Где она? Где Карина? — возмущенный тон был Глафире ответом. — Вы вообще кто?

— Глафира, — вновь неуверенно пролепетала кареглазая.

В трубке повисло неловкое молчание. Но затем, когда светловолосая, видимо, уже надавала себе по голове за то, что ляпнула глупость, обвинив «жену» Карины в том, что она является злым гомофобом, Катя извиняющимся тоном произнесла:

— Ой, простите, я перепутала Вас с кем-то очень плохим…

— С кем? — уже более спокойно спросила Глафира.

— С кем-то очень плохим!

— То есть Вы не знаете, с кем Вы меня перепутали?

— …А что такого? — обиженно надулась сероглазая.

— Да ничего, — улыбнулась Глафира. — А Вы подруга Карины, я так понимаю? Она мне о Вас не расска… — тут Глафира резко замолчала.

До девушки внезапно дошло, кто же позвонил на мобильный синеглазой. Взглянув на экран телефона, девушка заметила, что на нем крупными буквами светилось «МелочЪ». Да, без сомнений, это была Катя.

— Катерина, да? — Глафира уже знала ответ, но все-таки до последнего надеялась, что она ошибается.

— Так Вы меня знаете! — радости Кати не было предела. — Послушайте, я Вам сразу одну вещь хочу сказать! Карина очень-очень верная, да-да-да! Она никому не позволяет себя обнимать! Это я Вам говорю потому, что один раз я все-таки ее очень-очень-очень обняла, а она сопротивлялась! Только Вы не подумайте, что она со мной Вам изменяет! Не-не-не-не-не! Никак нет! Это было бы очень неправильно! Она вообще…

Дальше для Глафиры поток слов превратился в один сплошной долгий звук. Слишком много потрясений на один квадрат времени. Сначала Карина, которая потеряла сознание, а затем несколько часов мучилась, теперь вот светловолосая девушка, которая почему-то говорит, что Туман с ней не изменяет Глафире. На заднем плане еще где-то маячили щенки, но насчет них девушка не переживала, так как доверила их на этот день Вике — ребенок только рад был.

— …ду. Так Вы не против же, да? — закончила свою тарабарщину Катя.

— А… да, конечно, — на автомате произнесла Глафира.

Девушке было очень неловко, что часть разговора она упустила.

— Тогда подскажите, на чем мне к Вам приехать можно? И адрес, да.

— Адрес? — непонимающе спросила Глафира.

— Вы же только что разрешили мне к Карине приехать, — всхлипнув, детским голосом протянула Катя. — Я просто переживаю за нее. Она должна была подойти час назад к моему универу. Я ее ждала, а она не пришла… А раз она не пришла, значит, что-то случилось. А раз что-то случилось, то она или на работе, или дома. На работу к ней я уже сходила. Там мне сказали, что она дома и что она плохо себя чувствует… Вот…