– Ты звал меня, батюшка?
– поклонившись, спросила Катя, как можно мягче и покорнее.

– Поди ближе...Где ты нынче была?

– На гулянии.

Отец нахмурился.

– Садись рядом...Послушай, дочка. Будучи ребенком, тебе многое дозволялось, чтобы ты не скучала, но теперь княжна стала взрослой и, надеюсь, начала многое разуметь. Детство минуло, и нынче не до шалостей. Пора вспомнить о том, кто ты есть.

– Не пойму я, батюшка, об чем ты толкуешь?

– Не подобает княжне вольно вести себя с простым людом.

– Разве я чего недозволенное творю?

– Именно, недозволенное, Катерина. Ты - княжна, а Никодим...то есть Берджу- холоп. Негоже якшаться с дворовыми. Ой, негоже, Катерина! Не забывайся, ты не чернавка, а княжеская дочь. И не порочь имени моего! Не желаю боле видеть тебя среди скоморохов и прочих холопьев. Княжне надлежит бывать в другом окружении!

– Но отец...
– растерялась Катя.
– В каком окружении мне надлежит бывать, среди напыщенных бояр?!

– Чтобы я не видал тебя боле со скоморохом!

– Батюшка, что стряслось? За что немилость такая?! Ты ведь никогда не запрещал мне водиться с Берджу? Сам говорил, что тебе любо глядеть, как мы резвимся?!

– То время ушло. Вы уж не малые дети. Тебе замуж пора.

– Но...батюшка, рано мне еще!
– Катерина распахнула свои голубые глаза.
– Смилуйся!

– Почто перечишь родителю?!

– Ты гонишь меня? Чем же я досадила отцу родному?

– Глупости говоришь, Катерина! Разве же я могу прогнать единственную дочь?! Господь с тобой! Не о том толкую я. А о том, что годов тебе ужо много, что не сенная ты девка. Потому надлежит достойно себя держать, как подобает княжне...Ну, а ежели ослушаешься и, как прежде, будешь дружбу водить с холопом, ей Богу прогоню из дому, чтобы не видать позору!
– строго закончил Василий.
– Ступай и поразмысли, об чем говорено было.

Катерина поднялась с лавки и пошла к себе в опочивальню. Села у окна и заплакала. Было у нее одно лишь утешение в жизни - Берджу, и того хотят отнять. Ни матери, ни бабки, ни брата или сестры. Тоскливо. А теперь и милого дружка требуют позабыть...

Под окном раздалось посвистывание.

– Берджу, - она выглянула и помахала ему рукой.

– Чего на гулянье не идешь?

– Отец запретил видеться с тобой.

– Значит, все? Наступило время расстаться?

– Не говори так, Берджу, не трави душу!
– заплакала девушка.

– Что же нам делать-то теперь?

– Не знаю.

А тем временем Василий разговаривал в светлице со знатным и важным гостем. После боярин откланялся и, сев в повозку, уехал.

– Берджу, встретимся завтра вечером у сухого дерева.

– Кать...

– Как колокола прозвонят, жди!

В дверь постучали.

– Иди, Берджу. В дверь стучат. Завтра свидимся, - торопилась Катерина.

– Я буду ждать.

– Я приду, - быстро проговорила она и отошла от окна. Только присела, как в светлицу вошел отец.

– Ты одна?

– Да, батюшка.

– Чем занята?

– Задумалась малость.

– Не печалься, дочка. Господь повелел тебе быть княжной. Не гоже противиться его воле. Не гневи Бога. Завтра у нас гости будут. Разумеешь, как выглядеть должна?

– Знать веселиться мне не придется...
– вздохнула девушка.

– У нас есть кому развлекать гостей. А твое место подле меня. Ты должна чувствовать свою власть над простым людом.

– Я все поняла, батюшка.

– Вот и славно, - решив, что дочь он убедил, Василий со спокойной совестью пожелал ей доброй ночи и вышел, а Катерина задумалась.

***

В просторной светлице князь Василий беседовал с гостями: старым грузным боярином Никитой и его сыном Андреем. Катерину тем временем няньки причесывали и наряжали.

– Батюшка ужо кличет, - быстро проговорила только что вошедшая Евдокия.

– Сейчас иду...Ну, все что ли?
– обратилась княжна к нянькам.

– Все, матушка, все.

Катерина вышла из опочивальни и направилась в светлицу. Поклонившись гостям, она села в кресло по левую руку от отца.

– Моя единственная дочь, Катерина, - представил он ее заезжим боярам.

После короткой беседы князь пригласил гостей в трапезную отведать заморские вина и яства. За столом к Катерине подошел слуга и стал накладывать в блюдо рыбное кушанье.

– Афоня, что за гости? По какому делу они пожаловали? Что надобно молодому боярину?
– шепотом спросила та.

– Сватать тебя, княжна, прибыли за этого молодого боярина.

– А батюшка чего же?
– вспыхнула девушка.

– Боле ничего не знаю.

Катерина посмотрела на отца - тот оживленно беседовал с гостями, - потом перевела взгляд на молодого гостя. Андрей, нимало не стесняясь, откровенно разглядывал ее. Княжна потупилась. Ей было достаточно раз глянуть на этого гостя, чтобы понять: он никогда не завоюет ее сердце. Его огненно- рыжая шевелюра с такими же усами и бородой были просто противны Кате, не говоря уже о молочном цвете кожи, красном носе и колючих наглых глазах. "Променять Берджу на этого мерзкого боярина? Что ж это ожидает-то меня? Боже сохрани!" - подумала Катерина.