— Господи, — сказал он через пару минут. — Что это?

— Секрет фирмы, — вздохнула Ника, кивая на Наи.

Дан вывернул себе на тарелку добрую треть салатницы.

— Не знаю, — сказал он через несколько минут, — почему нам надо заниматься поиском еще каких-то домов. Почему бы нам не купить напополам эту виллу? Мне тут нравится. Маран, а тебе?

Тот кивнул.

— Место уединенное, горный воздух, лес, прекрасный вид, тишина — продолжал развивать свою мысль Дан. — Если вас не устраивает обстановка, можно ее сменить. Да даже перестроить комнаты, перегородить, разделить большие на две-три поменьше…

— Если тебя беспокоят салаты, — сказала Ника, — в случае, если мы разъедемся, я возьму рецепты у Наи.

— Рецептов мало, — возразил Дан. — Нужен талант. Впрочем, меня беспокоят не салаты. Хоть я их и люблю. Мне тут правда нравится. А что вы имеете против? Тут же куча помещений, можем приглашать гостей…

— Да, места хватит, — согласилась Ника. — На гостей, да даже на детей, если придет фантазия…

Дан невольно посмотрел на Марана и перехватил внимательный взгляд, брошенный тем на Наи. Наи, впрочем, не выразила никакого волнения или интереса по этому поводу.

— Чуть далековато, если каждый день летать на работу, — заметила она. — Но вообще-то можно подумать.

— А как в денежном выражении, справимся? — спросил Маран.

— Запросто, — отозвался Дан.

— Тогда действительно можно подумать. — Он разлил по бокалам вино и неожиданно предложил: — Можете выпить за мое здоровье. Если есть охота.

— По поводу? — спросила Наи.

— Отныне я представляю собой прецедент. Или юридический казус. В письме, которое пришло из канцелярии президента, сообщается, что президент своим указом предоставил мне земное гражданство. Однако закона на этот счет нет. Естественно. Он это сделал, так сказать, явочным порядком. Теперь Ассамблее придется под это сочинять закон.

— Забавно, — сказала Наи. — Хотя, собственно, уже пора. Я имею в виду, пора сочинять закон. А что во втором письме? Их ведь два, кажется?

— Два. Во втором официальное предложение представлять Торену.

Он недовольно хмыкнул, и Дан спросил:

— Что ты собираешься ответить?

— По-твоему, я сбежал с президентских выборов для того, чтобы теперь болтаться в смокинге по коктейлям-парти?

— А что? — сказала Ника. — Тебе идет смокинг.

— Надеюсь, я не должен выбирать себе занятие, исходя из того, какая одежда мне идет?

— Боюсь, что у тебя был бы слишком большой выбор.

— Благодарю за комплимент.

— Значит, нет? — спросил Дан.

— Естественно, — он поглядел на Наи и спросил: — Я опять тебя огорчаю?

— Отнюдь, — сказала Наи. — Мне некогда шить вечерние туалеты. Пока ты спал, меня пригласили читать лекции по внеземной арт-истории в Сорбонне.

— В Сорбонне? — удивился Дан.

— Представь себе. Благодаря тому, что я разумно выбрала себе отца и мужа, я оказалась чуть ли не единственным на сегодняшний день специалистом по внеземной арт-истории на планете Земля. А может, и не только на ней. Так что, — добавила она, лукаво глядя на Марана, — не один ты умеешь ловко устраиваться.

— Я вижу, мы достойная пара, — заметил тот. — А как ты собираешься читать лекции? Летать туда? Или по видеосвязи?

— В принципе, летать. Я ведь сама училась не так давно и помню, как мы не любили преподавателей, которые читали телелекции.

Дан улыбнулся, он вспомнил собственные студенческие годы. Теоретически превратить в телевизионные можно было не только лекции, но и многие практические занятия, но по традиции студенты посещали их, так сказать, вживую. Человек — странное существо, века полтора-два назад студенты ратовали за свободное посещение, обучение на дому и тому подобное, но когда с развитием средств связи появилась идея закрыть в университетах те факультеты и кафедры, которые не нуждались в личном присутствии как студентов, так и профессуры, по миру прокатилась волна студенческих бунтов, и полетели осколки электроники. Студенты оказались консерваторами, они хотели жить в университетских городках, ходить на лекции и общаться с преподавателями без посредников. Телелекции прощались только людям больным или сверхзанятым.

— И когда это будет? — спросил Маран, слегка нахмурившись.

Наи засмеялась.

— Что с тобой? Уж не думаешь ли ты, что я способна от тебя уехать? Конечно, не сейчас. Потом, когда ты улетишь… А может, ты возьмешь меня с собой?

— Возьму, — сказал Маран. — Если когда-нибудь попаду на тихую, мирную, безопасную планету.

— Необитаемую то есть, — уточнила Ника.

— Почему это? — удивился Дан.

— Потому что от обитателей никогда не знаешь, чего ждать, — сказала Ника. — Вот как с вашей Эдурой, вроде все тихо-спокойно, а потом бац, выясняется, что там убивают новорожденных младенцев. И не только.