Мы, можно сказать, сообща создавали авиационную школу. Каждый со своим ресурсом, но было ощущение, что мы всё это делаем вместе.

Я бы не сказал, что она как-то отличалась красотой, – такая обычная, даже совсем обычная. Глаза у неё были, как у совы, такие большие и навыкате. И я, в шутку, называл её совёнком. Но у неё всегда были такие интересные аксессуары или детали в одежде, которые выделяли её из толпы.

И ещё она была внимательная такая – мой слушающий партнёр. У нас очень быстро сложились дружеские отношения.

Где-то полгода мы с ней только общались и ничего другого между нами не было. Я наблюдал за ней, наблюдал… и в один прекрасный момент меня прошибло.

Мы не жили вместе, только встречались. Она, на момент наших с ней отношений, всё ещё числилась замужем, но уверяла, что между нею и мужем уже давно ничего нет, а их развод – дело ближайшего времени.

Я никогда ничего не проверял, я по жизни верящий людям человек и особенно склонен верить тому, что говорят женщины, до тех пор, пока они не начинают сами себе противоречить. Я запоминаю факты, и если вдруг в какой-то момент выползают нестыковки – ничего не выясняю, а просто прекращаю общение.

Вообще, по человеку сразу видно, что он живёт полноценной жизнью, работает, учится, что-то там творит, чем-то увлекается. А если в голове есть какой-то особый план, который нарушает нормальный ход событий, это рано или поздно становится понятно. Это вопрос времени и обстоятельств.

На многие вопросы ответы становятся очевидны раньше, чем созревают в голове сами вопросы.

Авиашкола была создана, и я серьёзно увлёкся авиацией. Она стала моей женщиной.

С Ариной мы встречались больше года. Наши отношения перешли в стадию обыденности. Больше не было креатива, но с её стороны появились претензии. Арина обвиняла меня в блядстве. Собственно говоря, где-то так оно и было. Авиация действительно делала максимально короткими взаимоотношения с девушками. И, как следствие, девушки менялись с неприличной частотой.

Отец мне когда-то рассказывал:

– Раньше было как? Газированной водой напоил, на трамвае прокатил – и девушка твоя.

Но это в те годы так было. А в мою молодость вместо воды – еда. В ресторан сводил, на самолёте прокатил – и вот она твоя. А по сути – всё то же самое. И если сама девушка после полёта готова была отдаться, это не означало, что мне это так необходимо.

И что в этом случае делать Смирновой? Даже не знаю. Думаю, каждая женщина сама ищет необходимое ей одной решение.

Для меня креативность в отношениях совершенно необходимое условие. Что я вкладываю в это понятие? Способность каждого из партнёров расширять пространство другого – за счёт своих возможностей, талантов, ресурсов, особого взгляда на мир. Всего чего угодно, что не жалко предъявить, чем не жалко поделиться.

Креативить надо попеременно. Я и сам на самом деле генератор, но мне иногда надо отдыхать. И когда я отдыхаю, креатив должна взять на себя женщина. Если в нужный момент она не берёт инициативу, значит, рано или поздно я этот креатив начну где-то искать. Это нормально, и я не вижу здесь никакого противоречия.

В скором времени таким креативщиком оказалась другая девушка. Несмотря на то что отношения с Ариной ещё не закончились.

С Аней меня познакомил приятель по бизнесу. Она работала в компании, поставлявшей топливо для самолётов.

Мы провели вечер в обществе партнёров и знакомых, а после я отвёз её домой. И поймал себя на мысли, что мне так легко с этой девушкой, я так свободно общаюсь с ней, как будто мы очень давно знаем друг друга. Я нашёл её телефон, позвонил. Мы встретились, пообщались, поужинали; начали созваниваться, встречаться.

И вот после года отношений Арина сообщила мне, что беременна. Сказала, что от меня, хотя всё ещё оставалась замужем. Возможно, что и от меня, я склонен верить этой легенде.

Я не собирался на ней жениться, я просто сказал ей, что дети – не проблема. От ребёнка я не откажусь и обеспечу его всем необходимым.

Но тут она повела себя неадекватно. Заявила, что это только её ребёнок и она даст ему свою фамилию. Мотивировала своё решение тем, что таким образом хотела себя обезопасить. От чего? От кого? От меня? Она почему-то придумала себе, что я обязательно захочу отобрать у неё младенца.

Я не понял причины, по которой Арина пришла к такому выводу. Я по-прежнему не был уверен, что это мой. Но я не отказывался от него. Может, ей нужно было знать, что я страдаю?

У меня было несколько телефонных разговоров с её родителями. Они поддержали меня. Но только ей одной было непонятно, что ребёнок при любых обстоятельствах должен оставаться с матерью.

Я больше не пытался убедить Арину в том, что не забрал бы ребёнка даже в случае, если бы точно знал, что он мой.

Вот так появилась на свет моя якобы другая дочь, которая, возможно, даже не знает о моём существовании.