Понимаю, уход от реальности у каждого свой. Как и способы соприкосновения – у каждого свои. Я тоже пытался узнать, что стоит за видимым миром. Иногда находил что-то интересное. Но чаще понимал, что ничего, кроме нереализованных человеческих желаний, обид, боли и фантазий, там нет.

Может, это исключительно моё желание видеть мир именно таким. Мне видимый мир более понятен и доступен.

А рядом с Аней я должен был «посещать миры», о существовании которых не подозревал. Но главное, их наличие мне было не интересно.

Аня была романтичной. На первый взгляд – мягкой. Хотела детей, ценила домашние вечера, желала быть со мной. Но слишком часто для девушки, находящейся в отношениях, чувствовала себя одинокой. Терзалась этим, мучила себя и меня. Хотела доказательств того, что любовь между нами есть.

Она считала, что любовь это то, что присутствует постоянно, ежесекундно. У неё возникал страх, когда она испытывала присутствие и отсутствие любви попеременно. Не сомнения, а именно страх.

Однажды мы с Аней были в клубе. Всё шло хорошо, нам было весело, мы выпивали, общались. Подтягивались наши общие друзья. Компания разрасталась. Впереди выходные. Аня пребывала в странном настроении.

– Что с тобой?

– Всё нормально. Я хочу покурить. Пойду на улицу.

– Кури здесь.

– Здесь душно. Я быстро. Скоро вернусь.

Скоро она не вернулась. Не вернулась через тридцать минут. Через час не вернулась. Её сумка и мобильный остались рядом со мной. Я не понимал, что случилось.

Я поднял на уши всех работников клуба. Её искали по всем туалетам, подсобным помещениям, на задворках клуба. В соседних дворах. В соседних кварталах.

Я вызвал наряд милиции. Они ещё кого-то подключили к поиску. Я держал связь со всеми: с милицией, с администрацией клуба, с друзьями, которые этой ночью стали волонтёрами, и с её родителями. Рано утром она появилась у клуба.

Она что-то попыталась мне объяснить:

– Я поняла, что мы не созданы друг для друга… Мы мучаем друг друга… Я долго думала и поняла… Мы не испытываем глубокой любви… Это всё несерьёзно…

Я ударил её. Я никогда не бил женщин, но в этот момент чувствовал, что так и надо поступить. Меня остановили. Может, и правильно, а то бы убил её. Тогда я был не я. А она – не женщина. Фурия, звезда на небе, чудовище – кто угодно, но не моя женщина.

Я сказал ей:

– Сука, если ты чего-то хочешь, скажи об этом! Не заставляй меня гадать! Просто скажи: чего ты хочешь?

После этого случая Аня словно очнулась. Она не обижалась на меня. Я тоже простил ей этот поступок. Другой бы никогда не простил, а ей – да. И даже сам себе не удивился.

Мы съездили в Рим на неделю, много говорили о нашей совместной жизни. Она хотела детей. Наконец готова была оставить работу. Всё, что с нами происходило, радовало нас обоих.

А по возвращении в Москву всё началось сначала. Она снова переживала неуверенность в том, что между нами есть настоящая любовь. Ей необходима была стабильность в этой неконтролируемой области чувств. Её волновало, надолго ли я с ней. А точнее – навсегда ли? Она хотела понять мой механизм возникновения любви. В итоге выяснила, что они у нас разные.

У женщин век более короткий, поэтому у них и существует такое понятие, как любовь с первого взгляда. Им надо успеть себя пристроить.

Мне, чтобы сделать выбор, необходимо время. Тогда я несу ответственность за свой выбор.

Несмотря на всю её телесную красоту, привлекательность, чувственность и то сексуальное влечение, которое она всё ещё вызывала, между нами нарастало непонимание.

Аня заморочила мне голову. Я не понимал, что ей от меня надо. Может быть, это стандартная ситуация. Но меня всё стандартное не интересовало. Да и тот креатив, который был в начале наших отношений, куда-то испарился, словно его никогда и не было.

С её стороны появилась жуткая ревность и претензии. Она мне стала указывать на какие-то мои недостатки.

Я эгоист. И я ограничен во времени. Мне многое надо успеть сделать. И у меня, в принципе, не было особого желания сталкиваться лицом к лицу со своими комплексами. Что толку с того, что я ещё раз узнаю, насколько маленький ребёнок застрял у меня внутри; как жутко временами он орёт, как требует внимания. Желает быть центром, вокруг которого вращалась бы вселенная. С ним не надо бороться, ему просто необходимо давать внимание. Хотя бы на время, хотя бы иногда.

Но если и у неё, у моей женщины, внутри есть свой орущий ребёнок, который к тому же стремится перекричать всех вокруг, которого она, женщина, не может успокоить, тогда о чём нам с ней разговаривать вообще. Кто там кого и от чего должен спасать?

Если девушка знает, как использовать член своего мужчины, значит, она обязана знать, как избавиться и от своих комплексов. Иначе этот самый член, а точнее, очень скорое его отсутствие рано или поздно станет самым большим её комплексом.

На эти отношения ушёл ещё один год моей жизни.