– Всем стоять на месте! – крикнула я, опережая действия друзей.

– Научись пользоваться даром и используй его во благо, – сказала старуха, уже ничего не видя перед собой. С последним вздохом она закрыла мутные глаза, а я отпустила ее руку и тут же ощутила невероятную тяжесть. Ноги подкосились. Упав на каменный пол, я непонятно отчего зарыдала. Кожа перестала светиться, но свыкнуться с грузом силы Видящей было не так-то просто. Вадим подбежал ко мне, хотел прикоснуться, но что-то напугало его, и он отпрянул.

– Твои глаза, – выдохнул он.

– Что? Что не так? – испугалась я, прикасаясь к своему лицу.

– Они все еще светятся!

Остальные поспешили к нам и стали разглядывать меня, не смея притронуться. Они стояли в нерешительности, не понимая, что делать.

– И Видящая примет дар ей данный! – прошептала Катрина.

– Скорее всего, глаза – это признак той древней энергии, которую тебе передали, – догадался Алексей. – Ты сейчас переполнена ею! Да ты теперь как ядерная боеголовка!

Он не без страха прикоснулся ко мне. И, громко вскрикнув, отдернулся, словно его ударило током. Он бился в конвульсиях, закатив глаза. Катя бросилась к нему на помощь.

– Лёш, не придуривайся, – остановила я его кривляния. Пешехонов понял, что его уличили в плохой актерской игре, замер и захохотал, прекращая паясничать.

– Зато какие у вас были лица! – он был доволен тем, что разрядил обстановку.

– Дурак! – в сердцах толкнула его Катя. – Доведешь меня до инфаркта!

Пока они препирались друг с другом, Томми подошел ко мне, внимательно изучая.

– Кажется, твои глаза "угасают", но все равно цвет какой-то неестественный. Думаешь, они такими и останутся?

– Думаю, да, – кивнула я, – когда Видящая приходила ко мне во снах, я всегда удивлялась ее необычному взгляду.

Вадим тем временем подошел к старухе, про которую мы все забыли, и проверил пульс.

– Она мертва, – объявил он.

Все это время Видящая направляла и наставляла меня во снах. Я привыкла к ней и теперь почувствовала себя покинутой. Было не понятно, в чем суть моего дара и как его применять. И спросить было больше не у кого. Но сейчас у меня не было времени для долгих размышлений. Мы быстро собрались и отправились в дорогу.

Чем ближе к выходу, тем длиннее становились ледяные сталактиты на скальных выступах. Здесь было холодно, и изо рта вырывался пар. Мы старались идти быстрее, чтобы совсем не замерзнуть, хотя мне, как ни странно, такая температура была даже приятна. Мужчины втроем несли бездыханное тело старухи, завернутое в шкуры, и оттого их дорога становилась куда тяжелее нашей с Катриной. Они периодически останавливались, чтобы согреть дыханием озябшие пальцы и размять подстывшие ноги. Вадим все чаще стал кашлять и жаловаться на то, что першит в горле.

Когда мы вышли наружу, яркий свет ударил нам по глазам. От поверхности снегов, покрывающих землю в округе, отражалось солнце. Оно ослепляло, но в его лучах становилось тепло, и мы с Катриной подняли головы, нежась в потоках света. Мужчины появились следом за нами. Я огляделась и увидела давно протоптанную в снегу тропу, которую сильно запорошило снегом. Мы двинулись по ней и вскоре увидели домик Видящей, осторожно отворили ветхую дверь и вошли внутрь. Вадим и Алексей внесли старуху и положили ее на кровать, обнаруженную нами за самодельной занавеской.

Пешехонов вышел из-за полотна, огляделся и присвистнул:

– Уютненько.

– И даже еда есть, – заметил Том, указывая на висящее под потолком вяленое мясо.

– Я надеюсь, она не обидится, если мы воспользуемся ее гостеприимством, – Вадим подставил деревянный стул, залез на него и снял несколько связок, передавая нам. Спустившись, снова закашлялся, схватившись за грудь. Это всерьез начало меня беспокоить. Я подошла к нему и прикоснулась ладонью к его лбу.

– Лоб горячий! – ахнула я. – Голова болит?

Вадим перехватил мою руку и задержал в своей.

– Эмилия, это ты ледяная, а со мной как раз все в порядке. Но ты такая милая, когда беспокоишься.

Я сердито отдернула руку.

– Это не шутки. Еще не хватало, чтобы ты простудился и заболел.

– Можно напоить его волшебными целебными травами, коих тут в избытке, – предложил Лёша, вгрызаясь в кусок мяса.

– Ты уверен, что это можно есть? – с опаской спросила Катрина, принимая у Томаса свою порцию.

– Пахнет весьма неплохо, – ответил тот. – Думаю, это даже вкусно, – предположил он, кивнув в сторону Пешехонова. Тот жестами дал понять, что вполне согласен с Томми.