– Гора ожила? – переспросила я, но Илза меня перебила.

– Давайте отведем их в лагерь, – сказала она, все еще глядя на меня и раздумывая над чем-то, – Верманд разберется, что с ними делать, – и она двинулась впереди процессии.

По дороге мы пытались выведать, кто эти люди, но на любые попытки заговорить получали лишь грубые толчки в спины. Нам связали руки и выстроили шеренгой. По обе стороны от каждого из нас, тот, кого звали Рокстеном, поставил по человеку. Мы шли, не сопротивляясь, стараясь внимать всему, о чем говорили между собой захватчики. Но они были отнюдь не многословны.

Лагерь, в который нас вели, прятался в одном из укромных уголков обширных лесов Долины Инферин. Дорога заняла около трех часов и, несмотря на отсутствие привалов, не была столь утомительной, как спуск с горы. Тропы были исхожены, а через определенные промежутки встречались "блок-посты", сообщавшие о том, что путь свободен.

Когда среди деревьев показались первые постройки, дорогу нам преградили двое рослых лохматых парней. Убедившись, что пришли "свои", охрана пропустила нас в лагерь. Помимо самодельного палаточного городка из грубого материала, напоминающего парусину, то здесь, то там были натянуты гамаки между деревьями. Зона "кухни" была вынесена отдельно, оттуда тянулись аппетитные ароматы. Повсюду сновали люди, преимущественно мужчины, но попадались женщины и даже подростки. На нас смотрели с любопытством, но никто не осмеливался подойти ближе. Пара женщин, одетых в длинные платья, остановились неподалеку и явно с интересом обсуждали темные волосы Вадима и Катрины.

Нас завели в палатку посреди лагеря и выставили снаружи стражу. Мы активно переговаривались шепотом, разрабатывая план побега. Алексей с Вадимом, на удивление спевшись, предлагали оглушить охрану и быстро драпать. Я же убеждала их, что нельзя вести себя, как пришельцы-варвары, нужно попытаться найти общий язык с местными. Никто не виноват, что они все еще живут по средневековым обычаям. К тому же мы не знаем, куда бежать. Может, тот, к кому нас привели, и есть нынешний правитель?

– Верманд идет! – провозгласили снаружи, и тряпичная "дверь" распахнулась.

На нас смотрел молодой человек с худым волевым лицом. Его длинные светлые волнистые волосы рассыпались по плечам. Карие глаза смотрели строго и настороженно, брови нахмурены. С его шеи на полуоткрытую грудь свисал объемный кулон в виде солнца. Точно такое же мы видели на тандеме, когда перемещались в Долину из нашего мира. Несомненный вождь наших захватчиков внимательно осмотрел каждого из нас и кивнул своим людям. Нас тут же вывели из палатки и развязали.

– Кто вы такие? – спросил он и обратился к женщине. – Илза, кого вы привели?

Та указала на меня и ответила:

– Мы нашли их в лесу, они спустились с горы. Голубоглазая утверждает, что знает Видящую.

Верманд с интересом воззрился на меня.

– Я думал, она давно умерла.

– Нет, – с горечью ответила я, – она умерла всего несколько дней назад. Ей было очень плохо, но она держалась из последних сил.

– Она ждала вас? – догадался тот.

Мы переглянулись с Алексеем. Нельзя вываливать всю правду на незнакомца. Мы не знаем, что у него на уме. Я уже готовилась выпалить как на духу отличную байку, которую придумала в палатке, как Верманд меня опередил. Все это время он внимательно рассматривал нас и что-то обдумывал.

– Так не делается, – сказал он. – Вы наши гости! Прошу прощения за такой холодный прием, но мои люди всего лишь были бдительны и выполняли свою работу. К нам не каждый день спускаются незнакомцы с горы. К тому же, их удивила внешность некоторых ваших друзей. Если вы согласны, я предлагаю вам поведать мне вашу историю, а взамен я расскажу свою. Впрочем, в ногах правды нет! Что это мы? Нужно все обсудить! Но сначала – Илза!

– Я распоряжусь об ужине, – кивнула та и умчалась выполнять обещанное.

– Умница моя, – с теплотой в голосе похвалил ее тот и повернулся к нам. – Вы не представляете, насколько вовремя появились здесь!

– Звучит многообещающе, – со смирением вздохнул Алексей. – В фильмах обычно такими фразами начинаются все глобальные заварушки.

Верманд с вежливой миной кивнул ему, явно не поняв и половины из сказанного. Он распорядился предоставить нам собственные палатки, что уже льстило. Это считалось роскошью, ведь народу в лагере было много, и обитатели теснились по пять-шесть человек. Каково же было наше с Катриной счастье, когда нас отвели в отдельную палатку, где уже стояли баки с горячей водой! Настоящее блаженство – отмыться, наконец, от всех злоключений, произошедших за последние дни!

– А он ничего такой, этот Верманд, да? – я с наслаждением отмокала в своем баке, отгороженная занавеской от подруги.

– Ничего? – легко усмехнулась та. – Да он просто красавчик!

– Такой гордый профиль. А уж эти его мелкие кудряшки…

– Так и просятся, чтобы их намотали на палец? – с придыханием подхватила Катрина, потом, засмеявшись, поскользнулась в своем баке, хлебнула и начала отфыркиваться.

Я засмеялась в ответ.

– Нет, правда, еще пара фраз от него, и я мысленно выйду за него замуж и рожу ему троих детей.