Жрицы приготовились, встали лицом к обелиску, почтительно поклонились ему и начали обряд. Царица Македа повернулась лицом к западу, вскинула руки с развернутым свитком вверх, и вместе с ней вскинули руки и остальные жрицы, также повернувшись лицом к заходящему солнцу. Македа начала громко и медленно читать заклинание. Остальные – хором повторяли каждое слово:

– О! Великая Изида (небо при солнечном закате), ты супруга Озириса! Призови же сюда великого Озириса! Поверни к нам свой лик, великий Озирис, властелин богов! Храни страну Саву от злого, храни жизнь людей ее! Забери с собой все дурное и удали от страны Савы злых и ужасных львов и тигров, являющихся с чужих земель, удали от Савы кусающихся и жалящих тварей, вылезающих из реки и своих нор. Уходи прочь, исчадие Сета! Не бей своим хвостом, не потрясай лапами, не раскрывай ужасной горящей пасти! Да восстанет перед тобой вода и пламя, и пусть копья великих богов выколют тебе глаза! – трижды прочитав магическое заклинание, жрицы во главе с царицей обошли «львиную голову» с востока на запад.

Когда с первой частью обряда была покончено, женщины украсили «львиную голову» снятыми с шеи венками из цветов лотоса, поклонились догорающему светилу и, водрузив корзины себе на плечи, снова двинулись в путь.

Вскоре они добрались до Горбатой горы. Вокруг ее подножья густой и широкой галереей раскинулся лес, в котором росли тамариски и акации, сикоморы, тамаринды, лианы, можжевельники, смоковницы и множество других кустарников и растений. В середине лета обычно наступал сезон обильных дождей, дающий воду для жизни мангровых рощ. Природа и лес замирали под натиском воды. Но сейчас только начало мая, до сезона дождей было еще далеко, и все вокруг ликовало и радовалось вольной и роскошной южной жизни. Из лесной чащи слышались заливистое птичье пенье и резкие крики обезьян, которые усилились, как только животные почувствовали приближение людей.

У входа в пещеру женщин встретили два воина, сидящих на лошадях. Они охраняли священную гору и храмы, находящиеся внутри, а также Великого провидца.

На воинах были красные рубахи и меховые одеяния без рукавов, защищающие от ночного холода; цветные повязки – на головах. Талии их были охвачены жесткими ремнями, крепко поддерживающими оружие – кривые, и оттого более пугающие свои видом кинжалы.

Высокие и мускулистые воины, встретившие царицу, были такими же темнокожими, как остальные жрицы. Скрытые под густыми татуировками лица казались воинственными и грозными. Но даже сейчас можно было разглядеть и почувствовать их мужественную красоту и притягательность.

Воины спешились. Тот, который был выше ростом и старше, приблизился к Македе, отчего она на фоне его роста казалась совсем маленькой, и преклонил перед ней голову. Звали его Агирт.

– Приветствую тебя, Савская царица! – торжественным голосом произнес он.

Это был мощный и широкоплечий воин. Глаза его, как только он оказался слишком близко от прекрасной женщины, тотчас загорелись влекущим огнем. Могучее тело вздрогнуло, когда она в знак приветствия смело, под стать воину прикоснулась нежными трепетными пальцами к кинжалу, касающемуся его чресел.

– Великий провидец ждет тебя. Вчера он спрашивал о тебе и сказал, что ты принесешь ему доброе известие, – голос Агирта чувственно и глубоко завибрировал. Сам он подошел еще ближе к ней и напрягся всем телом, как тигр перед прыжком.

Македа вздохнула. Значит, оракулу уже стало известно про ее сон, и он уже знает ответы на те вопросы, которые она еще только собирается облачить в слова и произнести вслух. Воистину, для него нет в мире ни одной скрытой тайны и мысли!

Но тут ее мысли сбились, потому что она поймала пристальный и довольно красноречивый взгляд воина, который восхищенно смотрел на свою повелительницу. Македа взволнованно задышала, грудь ее под таким влекущим и настойчивым взглядом воина моментально налилась тяжестью и томительной негой в предчувствии близкой и упоительной любовной страсти. Агирт заметил ее реакцию и, протянув горячую руку, не скрывая охватившего его чресел восставшего и явно видимого желания, быстро и жадно прикоснулся к выпуклому женскому соску под прозрачным зеленым струящимся покрывалом.

– Еще не пришло время, смелый воин, – остановила его Македа.

Однако и ее уже охватила любовная истома, отчего она невольно подалась навстречу обжигающему прикосновению мужской руки.

Воин отошел, не проронив ни слова, ни вздоха, лишь почтительно склонил голову в знак согласия с ее решением. Все это время другой воин Дорил (он был младше Агирта) стоял рядом и безотрывно наблюдал за всеми движениями рук и глаз Македы и Агирта. Его черные глаза также прожигали огнем любви прекрасную повелительницу.

Воины с нетерпением ожидали начала обряда и танца Семи покровов.

– Я пойду к Великому провидцу, – произнесла Македа. – И буду с ним говорить. Когда мы закончим, я дам вам знак, что пора ударять в колокола. Что делать дальше – вы сами знаете! Идите и исполняйте, что нужно! – приказала она жрицам.

Те кивнули и пошли к пещере. У входа в пещеру размером с два человеческих роста горели огромные факелы, освещая сбившихся в кучу испуганных лошадей, оставленных здесь остальными воинами, уже поднявшимися на гору. На земле были разложены приготовленные факелы, которые тут же были разобраны жрицами. Как молчаливые странные тени, закутанные в черные покрывала с надвинутыми на головы капюшонами, одна за другой, они быстро зажгли свои факелы и бесшумно скользнули в черное отверстие, ведущее в глубину горы. Царица проводила их сосредоточенным взглядом и обратилась к Дорилу:

– Поднимайся наверх и проверь, чтобы были готовы костры.

Воин ловко закинул себе на плечи огромный бурдюк с водой и всем необходимым для обряда и, как ловкий гепард, быстро исчез среди могучих деревьев, растущих у подножья горы. Царица и оставшийся воин вдвоем приблизились к пещере:

– Позволь мне проводить тебя, царица? Мой долг защищать тебя от опасностей, – Агирт произнес это почтительно, но довольно решительно.

Македа благосклонно кивнула. Тогда воин взвалил себе на плечи ее корзину, зажег от горящего костра факел и пошел впереди, освещая и указывая им дорогу.