Первым нарушил молчание Смирнов.

–  Будем отгребать снег от двери по очереди, - сказал он Тарасу.
– Я, потом вы.

–  Как скажете, командир, - согласно кивнул бизнесмен.
– Эх, разомнемся! Давно я покойничков не откапывал. Милейшее занятие, смею вам заметить!

–  Каких покойничков?
– испугалась Мария Варламовна.
– Вы нас разыгрываете? По-моему, шутка затянулась. Пусть господин сыщик объяснит, в чем дело! Зачем мы здесь?

–  А кто шутит?
– дурашливо засмеялся Тарас.
– Смотрите, он отбрасывает снег, чтобы мы могли взломать дверь… не так ли? Чем он собирается заниматься там, внутри? Вы полагаете, там есть что-нибудь, кроме трупов?

–  Какой ужас!
– вскрикнула Ева, хватаясь за черенок лопаты.
– Прекрати сейчас же, Смирнов! Осквернять могилы…

–  Вы думаете, я привез вас сюда посреди ночи полюбоваться барельефом?
– перебил ее Славка.
– Или устроить пикник в склепе? Откапывайте вход, господин Михалин, теперь ваша очередь.

Он вручил лопату бизнесмену, с удовольствием наблюдая за его сильными, точными движениями. Женщины притихли, прижались друг к другу, как две нахохлившиеся пташки. Они молча переглядывались.

Через десять минут той же лопатой дверь было взломана… и взгляду присутствующих предстало покрытое толстым слоем пыли и мусора полуразбитое надгробие, возвышающееся посреди круглой комнаты. Стены ротонды внутри были покрыты остатками грубого декора - гирляндами веток и цветов, от которых мало что осталось.

–  Здесь не увядают цветы, Листья не опадают с ветвей… - процитировала Ева.

Мужчины смерили ее удивленными взглядами. Мария Варламовна же опустила голову и глубоко задумалась.

В изголовье надгробия когда-то возвышалась скульптура, ныне от нее остались жалкие обломки. Она рассыпалась, развалилась от времени. Эти обломки и обсыпавшийся декор, перемешанные с мусором, устилали все вокруг.

–  Странное надгробие, - удивился Всеслав.
– Слишком широкое. Тут, наверное, похоронены двое.

–  Граф и графиня Дракулы!
– пошутил господин Михалин.

Никто не засмеялся. Он неожиданно подошел, рукавом куртки очистил верх нагробия… вытесанная на камне надпись тоже пострадала от времени. И все же можно было разобрать имя усопшего… АН…ЛЕС…

–  Англес!
– уверенно заявил сыщик, поднося поближе фонарь.
– Я не ошибся! Здесь покоится прах тетушки Англес.

Ева вздрогнула. Тарас Михалин изумленно поднял брови.

–  И что дальше?
– спросил он, поворачиваясь к Симанской.
– Чья это тетушка? Судя по всему, ваша? Я ничего не понимаю! Отец водил вас сюда на этюды, учил рисовать… а что это означает?

Мария Варламовна была близка к обмороку. Она понимала не больше Тараса, но ей сделалось дурно.

–  Я… не знаю, - с трудом вымолвила она.
– Думаю, отец хотел, чтобы… чтобы я запомнила это место… этот склеп. Но зачем? Ума не приложу. Он никогда не говорил прямо, облекал все в иносказательные образы… придавал всему… окраску некой таинственности. Может быть, ему была дорога память этой… тетушки Англес? Перед смертью он произнес ее имя, хотел мне что-то объяснить… Не успел!

–  Какая она вам тетушка?
– вмешалась Ева.
– Этому надгробию больше ста лет! Взгляните на цифры… здесь почти ничего не разберешь, но единица и восьмерка видны. Значит, мадам Англес умерла в тысяча восемьсот каком-то году. Вот, выбито…

–  Почему умерла?
– возразил Михалин.
– Может быть, родилась?

Ева варежкой расчистила надпись.

–  Нет… смотрите, здесь читается… онец ея ыл… и дальше идут цифры. Это значит… конец ея был в 18… Понимаете? Надпись-то старинная… Погодите!

Ева закрыла глаза, стараясь поймать ускользающую мысль.

–  Здесь грешный ангел голову склонил… - забормотала она.
– Голову склонил… над ложем влюбленных! Вот почему надгробие такое широкое - оно символизирует ложе влюбленных! Вы понимаете?

Здесь грешный ангел голову склонил Над ложем влюбленных, С улыбкой нежной он смотрит, Зная, что всему придет конец… - Ложе мы видим, - серьезно сказал сыщик.
– А где же ангел?

–  Он был, - убежденно заявила Ева.
– Но развалился от времени. Его изготовили из непрочного материала.
– Она наклонилась, подобрала с пола крупный обломок и показала Всеславу: - Вот куски ангела!

–  Весело звучит!
– усмехнулся Тарас.
– Куски ангела… С вами и вправду не соскучишься, друзья. Обещали приключение - и не обманули!

Ева обошла надгробие, бормоча себе под нос: «Конец… конец… всему придет конец…»

–  О, поняла!
– радостно завопила она, чуть ли не носом утыкаясь в полустертую надпись.
– Конец ея был… Смирнов, иди сюда! Видишь это слово?

Тарасу стало жутко. Мария Варламовна побледнела и едва держалась на ногах. Ева производила впечатление умалишенной… но сыщик, кажется, этого не замечал. Во всяком случае, он послушно исполнял ее приказания.