Но тут из шкафа раздался голос:

— Теленочек! Этого еще не хватало! Не выйдет! И не надейтесь!

Дверцы шкафа распахнулись, и оттуда выпорхнуло малютка привидение из

Ваза стана, одетое в белые одежды, которые Малыш сшил своими собственными

руками. Глухо и таинственно вздыхая, оно взмыло к потолку и закружилось вокруг

люстры.

— Геи, гей, я не теленок, а самое опасное в мире привидение!

Фрекен Бок кричала. Привидение описывало круги, оно порхало все быстрее и

быстрее, все ужасней и ужасней вопила фрекен Бок, и все стремительней, в диком

вихре, кружилось привидение.

Но вдруг случилось нечто неожиданное. Изощряясь в сложных фигурах, привидение

сделало чересчур маленький круг, и его одежды зацепились за люстру.

Хлоп! — старенькие простыни тут же поползли, спали с Карловна и повисли на

люстре, а вокруг нее летал Карл сон в своих обычных синих штанах, клетчатой

рубашке и полосатых носках. Он был до того увлечен игрой, что даже не заметил, что

с ним случилось. Он летал себе и летал, вздыхал и стонал по-примиренчески пуще

прежнего. Но, завершая очередной круг, он вдруг заметил, что на люстре что-то

висит и развевается от колебания воздуха, когда он пролетает мимо.

— Что это за лоскут вы повесили на лампу? — спросил он. — От мух, что ли?

Малыш только жалобно вздохнул:

— Нет, Карл сон, не от мух.

Тогда Карл сон поглядел на свое упитанное тело, увидел синие штанишки и понял,

какая случилась беда, понял, что он уже не малютка привидение из Ваза стана, а

просто Карл сон.

Он неуклюже приземлился возле Малыша: вид у него был несколько сконфуженный.

— Ну да, — сказал он, — неудача может сорвать даже самые лучшие замыслы. Сейчас

мы в этом убедились… Ничего не скажешь, это дело житейское!

Фрекен Бок, бледная как мел, уставилась на Карловна. Она судорожно глотала

воздух, словно рыба, выброшенная на сушу. Но в конце концов она все же выдавила

из себя несколько слов:

— Кто… кто… боже праведный, а это еще кто?

И Малыш сказал, едва сдерживая слезы:

— Это Карл сон, который живет на крыше.

— Кто это? Кто этот Карл сон, который живет на крыше? — задыхаясь, спросила

фрекен Бок.

Карл сон поклонился:

— Красивый, умный и в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил.

Представьте себе, это я.

Этот вечер Малыш запомнит на всю жизнь. Фрекен Бок сидела на стуле и плакала, а

Карл сон стоял в сторонке, и вид у него был смущенный. Никто ничего не говорил,

все чувствовали себя несчастными.

«Да, от такой жизни и вправду поседеешь раньше времени», — подумал Малыш,

потому что мама часто так говорила. Это бывало, когда Боссе приносил домой сразу

три двойки, или когда Бетан ныла, выпрашивая новую кожаную курточку на меху

как раз в те дни, когда папа вносил деньги за телевизор, купленный в рассрочку, или

когда Малыш разбивал в школе окно и родителям надо было платить за огромное

стекло. Вот в этих случаях мама обычно вздыхала и говорила:

«Да, от такой жизни и вправду поседеешь раньше времени!»

Именно такое чувство овладело сейчас Малышом. Ух, до чего же все нескладно

вышло! Фрекен Бок безутешно рыдала, слезы катились градом. И из-за чего? Только

из-за того, что Карл сон оказался не привидением.

— Подумать только! Эта телевизионная передача была уже у меня в кармане, —

всхлипывая, сказала фрекен Бок и злобно поглядела на Карловна. — А я-то дура,

специально ходила к себе домой и рассказала все Фриде…

Она закрыла лицо руками, громко зарыдала, и никто не расслышал, что же она

сказала Фриде.

— Но я красивый, умный и в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил, —

сказал Карл сон, пытаясь хоть чем-то ее утешить. — И меня можно показывать в этом

ящике…

Фрекен Бок поглядела на Карловна и злобно зашипела:

— «Красивый, умный и в меру упитанный мужчина»! Да таких на телевидении хоть

пруд пруди, с этим к ним и соваться нечего.

И она снова поглядела на Карловна сердито и недоверчиво… А ведь этот маленький