– Спасибо, хозяин. Только это всё равно зря.

– Что значит, зря?
– откладывая лист и подкармливая разведённый огонь приготовленными заранее ветками, поинтересовался Амин.

Может, мальчик просто бредит?

– Зря, - повторил Насим.
– Мы всё равно умрём, хозяин. Лучше уж от жажды, чем…

– Чем?
– переспросил Амин, когда мальчик замолчал.
– Насим, ты что-то знаешь про это место?

Аллат, откуда мальчишке-рабу что-то там знать?

Насим вздохнул. Бросил на юношу короткий взгляд.

– Кажется, да, хозяин. Я не уверен, но пока всё сходится. Говорят, единственное место, где растут плоды алчности, а ещё счастья, любви, богатства, справедливости и гармонии - это сад джинов.

– Что-то это не похоже на сад, - хмыкнул Амин.

Мальчик покачал головой.

– Но это единственное место, хозяин. В любом случае, если нас убьют этой ночью, значит, это он.

Амин уставился на него.

– Убьют? Джины?

– Да, хозяин.

– А других предположений нет?
– тоскливо спросил юноша, подкладывая очередную веточку в костерок.

– Боюсь, что нет, хозяин.

Амин вздохнул.

– И где носит этого маленького паршивца, когда он так нужен?.. Валида, - добавил он в ответ на недоумённый взгляд.

Насим отвернулся.

– Удача не бывает постоянной, хозяин.

Амин недоумённо глянул на него и лёг на спину.

– Ну а до ночи нам ничего не угрожает? В саду джинов.

– Не уверен, хозяин, но, скорее всего, да.

– Тогда я - спать, - зевнул Амин.
– Расскажешь потом, откуда всё это знаешь.

Насим побледнел, отводя взгляд. Но больше не произнёс ни звука, глядя на ластящиеся к берегу волны.

***

– Какой красивый мальчик.., - вздохнули рядом.

– Да… Мне всегда нравились светловолосые, - выделился из мелодичного хора женский голос.

– Да что ты, сестрица, - хмыкнул второй, - у твоего последнего султана были темные кудри.

– Вот-вот, я как разглядела, так сразу его оставила, - протянул первый.
– Вот ещё, иметь чёрного, как ночь, как шайтан, ребёнка… у-у-ужас!

– Да ладно вам, сестрицы, - перебил третий, - какая разница, какого у него цвета волосы, лучше взгляните на его грудь!

– И руки.., - вздохнул первый.
– Такие гладкие…

– Это потому, что он не моряк. Ненавижу моряков, - отозвался второй.
– Приелись.

Ему вторили первый и третий, соглашаясь.

Амин вздрогнул и открыл глаза. И тут же отпрянул. А девушки, склонившиеся над ним, наоборот, прильнули. Все трое, похожие друг на друга, как капли воды, и красивые, как жаркая ночь. Тонкие пальчики скользили по груди юноши, темные завитки локонов щекотали лицо, алые губы пробегались от шеи к ключице, чёрные глаза завораживали, очаровывая, заставляя забыть, кто ты, зачем ты здесь, что ты делаешь…

Амин до крови прикусил губу, и одна из красавиц тут же попыталась прильнуть к ней, но юноша вывернулся.

– Сайеды… что… кто.., - задыхаясь, пытался справиться с собой Амин.

Девушки рассмеялись, подходя с разных сторон.

– Ну что ты, чужеземец?

– Неужели не хочешь получить самую незабываемую ночь в своей жизни?

– Такого у тебя никогда больше не будет…

Амин блаженно вздохнул и краем глаза заметил спящего у огня Насима. Игра света и тени, но мальчик казался бледным до мёртвой синевы.

Амин вырвался, перекатился к костру, выхватывая горящую ветку. Красавицы тут же отпрянули.

– Кто вы такие?

– Какая разница?
– кривя полные губки, вздохнула одна.

– Тебе же было хорошо?
– вторила вторая.

– И ещё будет, - подмигнув, пообещала третья.

Амин сжал кулаки.

– А потом?

– Потом?
– удивлённо вскинула брови одна из красавиц.
– А что потом? Есть только “сейчас”! Есть эта ночь - не сомневайся, ты получишь неземное наслаждение. Кого волнует, что будет потом… ми-и-и-лый?

– Меня волнует, - огрызнулся Амин, - Джиньи.

– Кажется, этот чужеземец нас обижает?
– надула губки одна из красавиц.

– Не хочет нас?

– Брезгует?!

Амин отступил к спящему Насиму, но схватить его и скрыться в тени не успел - красавицы, наконец, определились:

– Ты посмел оскорбить нас отказом, несчастный!
– хором объявили они, моментально превращаясь из ластящихся кошечек в разъярённых тигриц (но не становясь от этого менее притягательными).
– Да падёт на тебя кара триединой богини!