– Рад знакомству! Очень приятно, Панкурт. Панкурт, очень приятно. Очень приятно...
– раскланивался сыскарь во все стороны, морщась от ударов крови по вискам.

Корчмарь едва успел наливать. С возгласами "После отстоя пены требуйте долива!" он на пару с Мещерой только и успевал подавать пиво. Некоторые, получив свою долю, пытались пробиться во второй раз, но на них шикали и отволакивали от стойки. Мольх, получив порцию пенистого напитка, выпил его залпом, ударил по стойке и смачно рыгнул.

Некоторые стали рассаживаться, чтобы доесть оставленную снедь. Другие лезли к гостю с расспросами, жали руку, хлопали по плечу в тайной надежде получить ещё дармовой выпивки.

– Чего милсдарь желает отведать?
– спросил, закончивший разливать пиво трактирщик.

– Печеную свиную рульку и сырный суп с лесными грибами и телятиной.

– Не держим, господин.

– Плохо! Тогда подай-ка мне особо острые свиные ребрышки и такие же острые куриные крылья, а на закуску и домашних колбасок, обжаренных на углях.

– Милсдарь, такого тут отродясь не было.

– Да что ж такое!
– вскипел Мольх, - Рыба хотя бы у вас есть?! Давай стерлядь по-саснсэдарски, припаренную в вине целиком.

– Вы издеваетесь, уважаемый? У нас простое меню.

– Это вы издеваетесь!
– парировал сыскарь, - Ну принесите хотя бы рыбу целым куском с зеленью, луком и соусом поострее.

– Такого тоже не делаем, - как-то ехидно, хотя может Мольху и показалось, оскалился трактирщик, - Могу предложить баранью ногу с мангала и капусту с горохом.

– Твою гвардию, мою кавалькаду! Неси уже хоть какое-нибудь мясо! Капусту свою! И пива! Много!

Корчмарь, еле-еле сдерживая ехидную улыбку, убежал давать распоряжения. Раздраженный сыскарь сел за свободный стол и начал барабанить по нему пальцами.

Скоро Мещера принесла Мольху кусок баранины, капусту с горохом и два больших глиняных кувшина с пивом. Проводив её взглядом и оценивая огромную грудь, сыскарь приложился к одному из кувшинов, залпом выпил, поковырялся в капусте, обмакнул мясо в соль и осторожно откусил. Мясо показалось на удивление вкусным, хотя и немного жирным. Пиво же было с кислинкой, явно не свежим. Закончив с мясом, сыскарь ещё раз принюхавшись к капусте, отставил тарелку в сторону и допил оставшееся пиво.

Тепло растеклось по телу, щёки зарделись румянцем. В голове зашумело, вероятно, корчмарь добавлял в пиво самогон. Мозги начали свежеть, работать быстрее, мысли забегали наперегонки, как стадо белок в колесе, но ничего конкретно разумного, нежели приглядеться к посетителям повнимательнее, сыщик пока не придумал. Посетители этой корчмы доверия совсем не внушали. Неприятные они какие-то все, сплошь гуляки и забулдыги, самые натуральные отбросы общества. Хорошо, что догадался предложить им дармовую выпивку, а то попал бы под раздачу. И никакая грамота тут не помощник, вон какие хари наглые: убьют и не поморщатся. Уж как эти проклятые дорожные стражники плевали на пропуск с высокой ратуши, то для черни набор букв, даже и подписанный князем, имеет ценность не выше обёрточной бумаги, если это только не распоряжение о новой порции подачек. Похоже, здесь можно иметь дело только с обычной стражей, ремесленниками и средним классом. Уж у них хоть какие-то понятия о субординации наверняка есть. Впрочем, в верности своих выводов Мольх надеялся убедиться в самое ближайшее время.

Сыскарь вздохнул, глотнул ещё пива. Может, найти каких-нибудь бабок да спровоцировать их на разговоры? Бабки - это всегда отличный источник информации, стоит только сделать вид, что заинтересован их бредовыми сплетнями, так и выдадут что-то полезное среди словесной шелухи. Но нет здесь никаких бабок, в этом плане - полное безрыбье.

Вытерев руки о плащ, сыскарь огляделся вокруг. В том как верузийская чернь относится к Гардарии и Тествере, граф уже не сомневался. Нет, бабок придётся оставить в покое, нужно поговорить с кем-нибудь другим, желательно приближенным ко двору Гинеуса.

Осоловелый взгляд Панкурта остановился на двух сотрапезниках в кольчугах, они сидели несколько обособленно от остальных под мерцающим факелом, и не спеша обгладывали курицу. К ним никто не подходил, да и сами они, похоже, были против того, чтобы делить с кем-нибудь общество. Шлемы располагались на столе рядом с ними. Мечи аккуратно приставлены к бёдрам, чтобы в случае опасности быстро вынуть из ножен и пустить их в ход. То и дело запрокидывая головы, они глотали что-то, наверное, тоже пиво и вытирались рукавами. На лицах угадывалось вселенское блаженство. Чувствовалось, что эти милсдари любят крепенько поддать, но не до полного свинства, как иногда случается и с самыми достойными людьми. Скорее, до нетвёрдой походки, восхитительного и необъяснимого состояния, когда любишь этот скотский и безумный мир, невзирая на очевидные факты, говорящие не в пользу обитателей оного в целом. При этом, рыцари не были похожи на пьяниц и бандитов, а таковых среди любителей помахать мечами, увы, хватало. Просто люди наверняка решили расслабиться или что-то отметить. Но вот почему они выбрали именно эту корчму?

Мольх собрал всю волю в кулак, приукрасил лицо самым решительным выражением, на которое был способен, встал, одёрнул одежду и уверенно подошел к рыцарям.

Сыто рыгнув, сыскарь поклонился и попросил разрешения подсесть.

– Садись, коль не шутишь...
– протянул один.

– А если шутишь, то лучше иди подобру-поздорову, мы шуток не понимаем - поддержал его другой, с едва скрываемой иронией на лице.

– Что вы, милсдари, какие шутки?
– покачнулся Панкурт, - Позвольте вас угостить?