– Поясни, Панкурт. Мы месяц не могли найти то, что ты нашёл за пять минут!

Четыре пары глаз с восхищением глядели на сыскаря.

– Меры, которые вы приняли, перевернув этот дом по камешку, были безупречны, в этом я не сомневаюсь. Если бы письмо находилось в тайнике, вы бы его обнаружили, так или иначе. Но к данному человеку ваш метод оказался неприменимым. Система хитроумных способов обыска вынудила вас идти по неверному пути. И парадокс в том, что поставленная задача была слишком глубоко воспринята, и это толкнуло вас, милсдари, на неверный путь. В другом случае, слишком поверхностный обыск дал бы те же результаты, если действительно существовал тайник. Вы хорошо осматривали библиотеку таможенника?

– Да, мы перевернули каждый листик, Панкурт. Но письмо-то оказалось в другом месте, что ты и показал!

– Я хочу сказать, что на корешки фолиантов вы, конечно, внимания не обратили, так как были всецело поглощены поиском письма. А между тем книги могут сказать о владельце очень многое. Я сам собираю фолианты и имею об этом кое-какие представления. Наш таможенник - большой любитель прозы и поэзии. Профессия таможенника подразумевает интриганство и изощрённость, мне приходилось с ними сталкиваться не раз, когда по просьбе Ровида я расследовал запутанные дела. А таможенник, увлекающийся гуманитарными предметами - это нечто вон из ряда выходящее. Такой человек не может мыслить и действовать линейно и математически, тогда как вы сосредоточили свои поиски строго по законам математики. И проиграли. Скажу даже больше, дорогой Лофар...
– Мольх сделал паузу.

– Я внимательно слушаю.

– Такой человек, как ваш таможенный старшина, не может не быть осведомлён о методах обыска, так как сам этим занимается на границе, обыскивая обозы, телеги, людей на предмет контрабанды. Верно? Он прекрасно знает все уловки, ухищрения и тайники, к которым прибегают нечистые на руку торговцы, перевозя товар через кордон. Делают они это по двум причинам: либо провозят что-то запрещённое, либо хотят заплатить пошлину поменьше, но не в этом суть. Как я подумал, такой человек не будет прятать выкраденное письмо даже в самый хитроумный тайник. Также он не мог не знать и о том, что на него однажды нападут. Более того, он был осведомлён об обысках, которые вы проводили в его отсутствие. Его частые ночные отлучки были подстроены специально - он давал вам возможность обыскивать свой дом. И практически натолкнул вас на неверный вывод, что письма в доме нет.

– Невероятно!
– воскликнули все четверо, - но как он мог догадаться?

– Во-первых, вы точно уверены, что возвращали все предметы на свои места? Во-вторых, гарь от свечей долго не выветривается. В-третьих, достаточно капельки пролитого воска, чтобы хозяин заподозрил неладное. В-четвёртых, вас могли заметить с улицы и донести Пиндару. Выбирайте, что вам удобнее, милсдари. Наконец, в-пятых, есть превосходный и простой способ узнать, был ли обыск.

– И что за способ?
– поинтересовался Лофар.

– Положить на бумаги сверху что-то неприметное. Допустим, крупинку соли, - Мольх продемонстрировал воображаемую процедуру двумя пальцами, - если в них рылись, она обязательно упадёт. Вы ничего и не поймёте.

– Вот это да! А мы и не подумали.

– Я просто изложил вам ход мыслей любого сыщика, который ищет спрятанные предметы. И я уверен, что таможенник пришёл к таким же выводам и пренебрёг обычными тайниками. Оставалось только одно - какая-нибудь простая выдумка. Пока шли по дороге, меня озарило: он вообще не прятал письмо, а положил его на самое видное место. Это даёт ему два преимущества. Первое: у вас и мысли, поскольку вы размышляете математически, не возникло искать не потайные места, а на поверхности. Второе: чтобы воспользоваться письмом, стоит лишь подойти к камину и протянуть руку. Это можно обратить в фокус даже при стечении большого количества людей. Вы, наверное, замечали, что труднее всего найти то, что доступно обозрению? Особенно внимательно я изучил письменный стол хозяина дома. На нём лежат бумаги, письма, несколько книг, перья, чернила и свеча. Но ничего подозрительного я не нашёл. Тогда мой взгляд упал на камин, где висел довольно приметный кармашек для щепок и кресала. Дальнейшее вы видели. Дай мне письмо, Лофар.

Тот протянул конверт. Мольх повертел его и продолжил:

– Видите: замусоленное и смятое письмо, да ещё и в надорванном конверте. Будто бы его хотели вынуть, да передумали. Всё сделано для того, чтобы негласно подчеркнуть, что этот клочок бумаги не заслуживает никакого внимания. Если вы вспомните кабинет владельца дома, то увидите, в каком порядке и чистоте он содержит своё рабочее место. Ни одного мятого листка, всё чётко, каждая вещь лежит на месте, и как это не вяжется с грязным клочком бумаги, наспех запиханным в кармашек для щепок. Всё это не может не вызвать подозрений у того, кто явился с намерением подозревать. Наш таможенник хитёр как лис, но мы оказались чуть хитрее и переиграли его.

– Разрази меня гром и молния! Вспомнил! Месяц назад я был тут с визитом по надуманному предлогу. Хотел разведать обстановку. Мы с Пиндаром играли в кости, пили вино, и он лазил в кармашек за щепками и кремнем, чтобы разжечь камин! Я даже припоминаю, как он бесцеремонно кинул его на пол.

– Тем самым ломая комедию, что там искать якобы нечего, - продолжил мысль сыскарь, - Всё на виду, а у тебя и в мыслях не было проверить эту сумочку. Профессор Адгар Пу, который вёл на третьем курсе искусство поиска спрятанных предметов, всегда учил нас этой простой истине. Теперь дай мне конверт, бумагу и письменные принадлежности, что ты взял с собой.

Усевшись за стол, Мольх написал на середине листка пару строк, сложил вчетверо. Далее смял и надорвал принесённый конверт, чтобы он напоминал первый, вложил в него письмо, убрал конверт в сумочку и повесил обратно на камин.

– Всё, господа, здесь нам находиться больше нет нужды. Как будешь дальше действовать, Лофар?

Тот, непонимающе наблюдая за всеми движениями сыщика, ответил:

– Верну герцогу письмо, и тогда этот таможенник пойдёт под суд!

– Я бы предложил другой вариант.