Ягура замолчала. Встала с табурета, подошла к окну, отвернулась.

– А почему сами отсюда не уедете, милсдарыня? Как вообще такая красавица может жить в этой глуши? Молодая крсавица, подчеркну.

– А ты льстец, граф, - девушка повернулась к сыскарю.
– Вина?

– Не откажусь, - сыскарь снова сделал попытку встать, с удовлетворением обнаружив, что нога совершенно его не беспокоит.

– Да сиди уж.

Ягура хлопнула в ладоши, скороговоркой продекламировала заклинание. На столе материализовалась бутылка реевельского полусладкого и два хрустальных бокала.

– И всё-таки, вы проигнорировали мой вопрос, милсдарыня, - сыскарь пригубил вино и склонил голову на бок.

– Что я здесь делаю?

– Ну да. Не хотел вас обидеть, но с такими эффектными данными, да с такими знаниями вам место при дворе.

– При дворе кого? Гинеуса? Фрейлиной? Чтоб он меня щипал за ягодицы при каждом удобном случае? Граф, у меня два высших образования, магическое и лекарское, кем ты мне предлагаешь стать? Содержанкой?

Сыскарь потупился.

– Не место красит человека, а человек место. Знаешь такую пословицу?

Мольх кивнул и залпом допил бокал.

– Но в глуши, в такой глуши...

– А что с того, что в глуши? Ты знаешь, что в предместьях Любеца растут травы, которые не сыскать и на всем континенте?

На глазах у Ягуры появились слезы. Сыскарь крутил в пальцах бокал.

– Я просто люблю Харена, до сих пор люблю. Тебе не понять этого, граф. А мне всё в этом доме напоминает о нём. Своими руками он построил наше жилище, каждый предмет мебели сделал лично. Я не могу всё бросить в одночасье.

– Извините, милсдарыня, что снова к этому возвращаюсь, а ваш муж, он только убивал? Умел ли он лечить ликантропию?

Ягура не ответила, но подошла к одному из шкафов и, побегав глазами по корешкам, достала затертую пухлую книгу. Протянула её сыскарю и снова отошла к окну. Отпила несколько глотков из бокала.

Мольх кинул взгляд на название и автора фолианта. "О ликантропии и иных болезнях, телеса изменяющих. Способы лечения и умерщвления. Харен из Реевела". Присвистнул.

– Ваш муж даже книгу написал. Может, Вы позволите взять её с собой? Я обязательно верну.

– Неужто в Верузии снова завелись волколаки?
– удивилась магичка.

– Понимаете ли, я не могу об этом говорить.

– В княжеском дворце что ли оборотень? Кто? Кадрош, Блоднек, сам Гинеус? Неужели ты думаешь, что живущая на отшибе женщина оседлает петуха и побежит в Любец трезвонить о том, что наш князь по ночам жрёт подданных, обращаясь в волка?

Мольх замялся, дело конечно следовало сохранить в тайне, но помощь вдовы специалиста по ликантропам ему бы не помешала.

– Это не Гинеус. Невестка его сына, гардарийская принцесса Тествера оборотилась. До свадьбы меньше недели, ну и сами понимаете.

– Час от часу не легче, - всплеснула руками Ягура, - кстати, ты сам-то кто, парень? Говоришь, что граф, но судя по твоей желто-зеленой физиономии, явно не из свиты нашего князя.

– Милсдарыня, я сыскарь его величества короля Ровида. В Верузию приехал в отпуск, но из-за оказии с принцессой его временно пришлось приостановить.

– И в кого принцесса обращается? В волчицу, лисицу?

– В это трудно поверить, но в... огромную жабу, - выдавил сыскарь?
– Только это тайная информация.

"Хотя, об этом по всем кабакам и тавернам судачат вовсю!".

– Что за чушь? Ликантропия не подразумевает превращений в жаб, - отрезала Ягура, - волки, лисы, собаки, шакалы - сколько угодно. В очень редких, единичных случаях - в свинью. А на севере иные превращаются в песцов. В жабу может превратиться только допплер или сильный маг.

– Вы уверены?

– Сыскарь, если кто подхватит чахотку, то болеть у него будут лёгкие, а не мизинцы на ногах. Ликантропия - это болезнь с совершенно явными симптомами. И хотя болезнь магического характера, но суть от этого не меняется. Заболевшие обращаются в животных, близких собакам.

Ягура встала из-за стола, скрестила руки на груди, прошла взад-вперёд:

– Кроме того, оборотни всегда обуреваемы непреодолимой жаждой крови, почти полностью сохраняют человеческий образ мышления и панически боятся серебра.

– Но может хотя бы способы лечения подойдут?

– Для лечения ликантропа нужен клок его шерсти. Именно поэтому случаю излечения так редки, ведь дикий зверь не даст стричь себя аки овцу. Или может твоя жаба волосатая. Тогда, конечно, можно попробовать.

– Обычная земляная жаба, гигантская только. Никогда таких огромных жаб не видел. И ещё, она сильно эманировала магией.