– Какой?

– Отдать письмо герцогу и плясать под дудку Пиндара, ведь он не знает, что письмо мы подменили. Пусть множит свои требования, Самусу больше нет нужды идти у него на поводу. Герцог может притворяться, делая вид, что согласен на условия, а когда Пиндар перегнёт палку окончательно... Его падение будет очень неприятным и болезненным, и вы покажете себя, не как тупая карающая сила, а как торжество закона. Этот плешивый, худосочный шантажист, у которого правая нога короче левой, сядет в тюрьму надолго.

Лофар, не в силах сдерживать эмоции, стукнул кулаком по столу и спросил:

– Гром и молния! Откуда ты это узнал?!

– Нет ничего проще. В спальне стоит сундук с его одеждой. Там два парика, рубаха, которую может носить только худой человек и обувь. На правом сапоге набойка примерно в дюйм. И ни одной расчёски на этом этаже. К тому же разберутся и с той женщиной. Я не испытываю никаких симпатий к аферистам, будь они трижды талантливы и умны.

– Я уже ничему не удивляюсь, Панкурт?
– развёл руками Лофар, - Но ты ведь не читал письмо!

– Письмо не читал, но краем глаза заметить успел. В таких делах всегда замешаны женщины, - подмигнул Мольх, - Здесь догадаться совсем нетрудно. Почерк. Писала женщина. Собственно, её и хотел заполучить таможенник, шантажируя герцога.

– Невероятно, и так всё просто! А насчёт письма ты, пожалуй, прав. Анализ ситуации показывает, что таможенник голову потерял от любви к этой женщине и считал, что она недостойна Самуса.

– Благими намерениями оправдываются низкие деяния.

– А что ты написал в поддельном письме, Панкурт?

– "Хочешь поймать дичь - поставь себя на её место. П. М.". Старинная гардарийская пословица пришлась здесь как нельзя кстати.

– Граф, я в неоплатном долгу!
– толстяк подскочил к Мольху и стал трясти его руку, - Половина от премии - это самое малое, что я могу тебе предложить.

– Не надо мне ни толлера, приятель. Но вот от твоего изумительного вина я бы не отказался. Да, кстати, а твоя кастелянша по ночам уходит домой или остается?

ГЛАВА 2

Человек на породистой вороной лошади замер у закрытых городских ворот. Наездник чуть кривился, будто бы от головной боли.

– Стой! Кто такой? Откуда и куда путь держишь?
– раздался окрик стражника.
– Чужестранцам въезд без разрешения запрещён!

Человек на лошади аристократично повернул голову направо, давая всем своим видом понять, что делает это в качестве одолжения, осуждающе вздохнул сквозь стиснутые зубы и сказал с большой неохотой:

– А повежливее нельзя?! У вас так принято приветствовать всех гостей?

От всадника, несмотря на перегар, который сразу почуствовали стражники, исходила мощная волна уверенности в себе, отчего они замерли, не зная как себя вести. Важно выглядевший господин одет был, как подобает благородному: обшитый мехом бархатный короткий кафтан нараспашку, с короткими и широкими рукавами. Под ним он носил плотно прилегавший к телу камзол, перехваченный поясом, недавно вошедшие в моду двухцветные шоссы и невысокие сапоги.

– Э, милсдарь, соблаговолите представиться, - показушно и едва сдерживая ухмылку, раскланялся стражник.

– Я граф Панкурт Мольх, сыскарь Его Величества короля Ровида. Слышали о таком? Разумеется, нет! Куда вам...
– вытер вспотевший лоб платком, извлечённым из недр рукава.
– После успешно выполненного задания награждён отпуском и странствую по вашей прекрасной стране. Я достаточно ясно говорю?

Всадник чеканно закончил речь и поправил меч на поясе.

Лица стражников немного смягчились, хоть в голосе наездника и слышались презрительные нотки.

– Заезжали к нам одни, тоже говорили, что из Гардарии, теперича на дыбе корчатся. Шпионами из Хасии оказались. Разрешение на въезд-то у тебя имеется?

– А у вас что, закрытый город?
– Удивился Мольх, приподняв одну бровь, - Какое разрешение, почтенная стража? С каких это пор на въезд в Любец требуется пропуск? Меня уверяли, что город открыт для всех странников.

– Указ князя Гинеуса Второго!
– стражники снова посуровели. Из каморки вышла ещё пара солдат. Видимо, от скуки уже не знали, куда себя деть.

– И что за указ?
– не унимался Мольх.

– В связи с участившимися разбойными нападениями, актами вандализма и грабежами поданных Верузии, надлежит проверять документы у подозрительных лиц!
– отчеканил солдат, незаметно для неопытного глаза перехватив рукоять меча поудобнее.