По окончании осмотра мы вернулись в Иерусалим к 2 часам дня… надо было идти на вынос плащаницы в собор Св. Троицы при миссии. В 10 часов вечера с консулом пошли ко гробу Господню на ночную службу… В соборе прошли в алтарь и через несколько времени пошли крестным ходом с плащаницей по Святым местам. В 1 час ночи вернулись домой, хотя служба еще не кончилась.

16 апреля. Великая Суббота… В 2 часа дня пошли в храм Воскресения, нас поместили в ложу галереи, окружающей храм внутри. В храме погаси ли все огни: в это время православные арабы начали кричать: “Сильна наша вера, одна наша вера”, бесновались, скакали среди массы народа, на полнившей храм.

Через несколько времени патриарх без верхнего одеяния прошел в часовню гроба Господня (осмотренную турецкими властями), за ним заперли дверь.

Прошло немного времени его молитв, как он подал зажженную Святым огнем свечку в окошко часовни; человек, взявший свечу, был отнесен на руках в алтарь, зажечь неугасаемую лампаду (в ней огонь не прекращается круглый год и тушится только в Великую Субботу, чтобы вновь зажечь священным огнем). Когда лампада была зажжена, стали зажигать свечи. Большею частью пучки свеч в 33 свечи.

По преданию в давнее время католики подучили турок и арабов требовать от патриарха публичного низведения огня, а сами стали у гроба Господня; через несколько времени огонь сошел вне часовни к православному патриарху, ударив в колонну (которая имеет трещину); тогда арабы стали кричать: “сильна наша вера” — это сохранилось и до сих пор.

Из храма вернулись домой…

Едва мы успели пообедать, как за нами пришли, чтобы идти к гробу Господню слушать заутреню и приобщаться. Нас провели к самой часовне, где мы простояли всю службу, прикладывались ко гробу и приобщались (исповедовались до обеда).

В 6 часов утра вышли из храма, не заметив, как прошла ночь в молитве (с 9 вечера до 6 утра).

Из храма Воскресения нас повели в собор Св. Троицы, где стояли еще час вместе с консулом и Болгарским князем, затем все отправились разговеться к генеральному консулу.

Во время спокойного сидения у консула усталость дала о себе знать, и мы мечтали, как бы хорошо лечь спать, но… в 8 часов поднялись и, забрав вещи, отправились в обратный мучительный путь по жаре».

Средиземное море

Воскресная вахта лейтенанта Р.

«Приехали в Яффу голодные; рассчитывая попасть сейчас же на судно, не искали, где бы поесть; к несчастью, у матросов сломался один экипаж, вследствие чего вышла задержка, и они приехали с большим опозданием, а мы голодные бродили по пристани в приятном ожидании.

Наконец, к 7 часам вечера с большим трудом попали на крейсер, где начальство волновалось, особенно ввиду усиления ветра и качки, вследствие которой при съемке с якоря сломался брашпиль, и якорь пришлось поднимать талями вручную.

Лейтенант Р., пообедав наскоро, должен был вступить на вахту в 8 часов вечера. Пока снимались с якоря, усталый лейтенант держался, но на мостике чрезмерное утомление осилило, и он стал засыпать стоя и даже на ходу.

Командир, зная причину, приказал сигнальщикам оберегать вахтенного начальника, а сам стоял вахту, пока кризис не миновал, и лейтенант не оправился».

Ваше благородие, пиджак надеть будышь?

«Все переходы были для нас крайне беспокойны, помимо усиленной службы мы должны были быть гостеприимными хозяевами со свитой князя, которая выселила нас из наших кают в матросский лазарет в командном помещении, где ночью подчас был очень тяжелый воздух. Главное неудобство заключалось еще в том, что нам было велено очистить ящики и забрать все вещи с собой, пришлось сложить их в корзину и держать под кроватью.

Адмиралу досталась каюта старшего офицера, для услуг ему назначили вестового татарина, и вот однажды адмирал, выйдя в кают-компанию пить кофе, обратился к ротному командиру:

— Знаете, В.Ф., как ваш вестовой со мной разговаривает?

— Не знаю, Ваше Превосходительство, только если плохо, то я наложу взыскание.

— Напротив, очень забавно, и я прошу Вас его не переучивать, пусть говорит, как умеет. Вестовой, обращаясь ко мне говорит: “Ваше благородие, пиджак надеть будышь?” — и все в таком роде.

Когда вестовому сделали разъяснение, он был сконфужен и пытался говорить “Ваше Превосходительство”, но это у него не вышло».

О последних неделях перед приходом на Родину, проведенных в очаровательных местах типа солнечной Италии, где у многих наших знакомых с «Африки» были не менее очаровательные знакомые, и можно сказать почти родственники по прошлым плаваниям, читайте опять же в оригинале, а здесь упомянем только пару-другую наиболее характерных эпизодов.