До Покровского было без малого двадцать вёрст. Пообещав ямщику двойную плату, Караулов забрался в сани. Снег серебристым шлейфом летел из-под полозьев, февральский морозец пощипывал лицо, весело гремели бубенцы под дугою упряжи, за городом ширился белый простор, сливаясь на горизонте с бесконечной синевой зимних небес. Любой другой пришёл бы в восторг от открывшейся панорамы, но Петру Родионовичу было не до красот зимнего утра, он лихорадочно пытался придумать, как заставить Майера поверить в подложное завещание.

Вот уже миновали село Покровское, и ямщик свернул на наезженную узкую дорожку в сторону усадьбы, а у Петра Родионовича так и не появилось ни одной дельной мысли. Выбежавший на звон бубенцов привратник узнал племянника покойной княгини и поспешил отворить ворота. Миновав длинную подъездную аллею, возница остановил сани у самого крыльца. Расплатившись с извозчиком, Караулов кряхтя и охая, выбрался с низкого сидения, поднялся на крыльцо и грохнул кулаком по высокой двустворчатой двери.

Встретивший его на пороге дворецкий застыл в немом изумлении, однако справившись с удивлением, впустил Караулова в переднюю.

— Не ждали мы вас, барин, — помогая снять шубу, затараторил он.

— Знамо, что не ждали, — зло огрызнулся Караулов. — Майер где?

— Так, господин-управляющий с утра в столицу подались по просьбе барыни, — вешая одежду на вешалку, отозвался дворецкий.

— Барыни? — обернулся к слуге Караулов. — Что ещё за барыня здесь объявилась?

— Так как же, — растерялся слуга, — княгиня вечор приехали, Вера Николавна, хозяйка-то нынешняя. Нежели не слыхали?

Пётр Родионович улыбнулся дворецкому и поспешил заверить того, что уж, конечно, княгиню-то он знает, они ведь, почитай, друзья с нею.

— Проводи меня, голубчик, до хозяйки своей, — обратился он к слуге, не дав тому возможности пойти, как положено с докладом.

Следуя за дворецким, Караулов дошёл до кабинета. Постучав, дворецкий приоткрыл двери намереваясь сообщить о приезде гостя, но Пётр Родионович оттолкнув пожилого слугу, сам ступил на порог.

— Ma ch`ere cousine, — широко улыбнулся Караулов, закрывая за собой двери перед носом дворецкого, — несказанно рад застать вас здесь!

Вера поднялась из-за стола не в силах поверить, что Петру Родионовичу достало совести явиться в Покровское.

— Не могу сказать того же о себе, Пётр Родионович, — отозвалась она, не спуская с него настороженного взгляда.

— Полно, Вера Николавна, разве родне пристало таить обиды друг на друга? — шагнул в комнату Караулов.

— Обиды? — удивлённо приподнялись брови княгини. — Ежели вы считаете, что я на вас обижена, то смею вас заверить, вы глубоко заблуждаетесь. Мои чувства к вам куда глубже и сильнее.

— Будьте же благоразумны, ваше сиятельство, — ухмыльнулся Караулов. — Майера нет в поместье, и мне о том доподлинно известно. На вашем месте я бы не стал делать столь громких заявлений. Я не отниму у вас много времени. Поиздержался, знаете ли, гоняясь за вами из Пятигорска в Петербург.

— Мне вам посочувствовать? — пылая негодованием, осведомилась Вера.

— Увольте. Ваше сочувствие мне ни к чему, а вот от денег не откажусь.

— А ежели я не дам вам денег? — тихо спросила Вера. — Вот возьму и пошлю сейчас за урядником.

— Никуда вы никого не пошлёте, милейшая Вера Николавна, — устало вздохнул Караулов и без приглашения уселся в кресло у стола. — И денег мне дадите, поскольку деваться вам некуда, — извлёк он из кармана сюртука револьвер.

Щёлкнул курок, Вера отшатнулась от Караулова, но тот, проявив неожиданную прыть для такого довольно грузного человека, в два шага настиг её и ухватил за руку.

— Не дурите, ma cherie, — покачал он головой. — Неужели вам жизнь не дорога?

— Сколько вам нужно? — побледнела Вера.

— Всё, что у вас есть в наличии, драгоценности я тоже возьму, — не выпуская её руки, ответил Караулов.

— Никогда не думала, что вы до банального грабежа опуститесь, — брезгливо глянув на его пальцы, сжимающие её запястье, ответила Верочка.

— Жизнь, знаете ли, весьма богата на сюрпризы, как приятные, так и не очень, — философски заметил Пётр Родионович.

— Пустите! — попыталась вырвать свою кисть из его хватки Верочка, — должна же я сейф открыть.

— Всегда знал, что вы женщина благоразумная, Вера Николавна, но я пойду с вами.

— Эх! Ваше сиятельство, — почесал в затылке кучер Бахметьевых, — говорил я, сани надобно было брать. Вон, как увязли! Самим не выбраться, — обозревая застрявший в снежном плену экипаж, сетовал возница.

— До Покровского далеко ещё? — спрыгнул с подножки прямо в рыхлый снег Георгий.