— Это что-то новенькое, — сказала наконец Марианна.

— Простите, сэр, но мы обязаны доставить вас всех в стерилизационный изолятор. Прошу вас пройти с нами.

Все эти вежливые слова были чистой формальностью. Все эти «простите» и «прошу вас» как-то не шли вооруженным людям с масками на лицах, и стоило Мэддоку отказаться, они бы за ноги утащили их всех в изолятор.

— Хорошо, надо так надо, — сказал Мэддок и быстро шагнул вперед. Он не видел причин сопротивляться. — Не знаю, для чего все это нужно, но, как видите, я иду добровольно.

Шарлин скрестила на груди руки и, распрямив плечи, недовольным голосом сказала:

— Ты можешь хотя бы меня подождать?

Негодующий парень оттолкнул ее в сторону и оказался лицом к лицу с Мэддоком.

— Ты — скотина! Ты — грязная скотина! Зачем ты выбросил мои сигареты?

— Что выбросил? — пробормотал Мэддок. — От них же горло сводит.

Один из санитаров согласно правилам все-таки поднял трубки и вернул их молодому человеку. Парень, все еще сердясь, кончиками пальцев вынул одну из трубок и начал испускать жуткое зловоние.

— Не делай так больше, — сказала Шарлин, обращаясь не к парню, а к Мэддоку, и взяла его на всякий случай за руку.

— Не могу понять почему, но это твоя страна, и я подчиняюсь.

Все трое под бдительным присмотром санитаров направились в изолятор.

Марианна еще долго оставалась в вестибюле, пока не убедилась, что жизнь в больнице вошла в нормальную колею. Пол в зале был тщательно вымыт, и весь воздух простерилизован. Каждая вещь в вестибюле, к которой кто-либо хоть раз прикоснулся, была соответствующим образом обработана. На замену слишком многое пережившей сестре-секретарю была вызвана другая дежурная. Все двери вестибюля вновь открылись, и он быстро заполнился людьми.

Все эти события произошли глубокой ночью и заняли около пятнадцати минут.

Она нашла своих двух друзей в специальном затемненном кабинете, из которого можно было наблюдать за всем, что происходило в изоляторе. Катя и Кристофер склонились над его чопом и вполголоса обсуждали поступающую информацию. Кате не разрешалось иметь собственный чоп, но это ее особенно не смущало. Марианна присоединилась к ним и, положив свой чоп на стол рядом с чопом Кристофера, включила его. Ее чоп, предназначенный для медицинских целей, был полностью совместим с более простым прибором Кристофера, служащим просто для сбора и хранения информации. Хотя это не разрешалось в присутствии посторонних лиц, Марианна включила канал дистанционного сбора информации и деликатно отвернулась, предоставляя Кате самой выбрать, воспользоваться этим каналом или нет. Никто не произнес ни слова и не удивился, когда Катя без лишних комплексов жадно прильнула к этому каналу, как бы желая выпить его до дна.

Спустя некоторое время Катя оторвалась от прибора. В ее голосе и выражении лица чувствовалось некоторое замешательство. Двое ее друзей прекрасно понимали, что Катя использует любую возможность, чтобы получить информацию для своей страны. Было настолько очевидно, что для этой цели она использует и Кристофера, что порой казалось не вполне порядочным. Но надо отдать должное, она никогда бы не сделала ничего такого, что причинило бы ему зло или подвергло какой-нибудь опасности. Кроме того, она не утратила способности изящно смущаться и краснеть.

— Девушку зовут Шарлин Кеннес Риччи. Она — специалист по электроэнергетике и работает в управлении фирмы, консультирующей проект на реке Огайо. Она — старший инженер и перешла в эту фирму из министерства тяжелой промышленности. Ее энергетический рейтинг… феноменален.

Катя посмотрела на своих двух друзей и показала рукой на низкое окно, в котором была видна внутренность изолятора.

— В данный момент ее чоп разряжается через внутреннюю электросеть госпиталя. Но даже на низком уровне мощности он свидетельствует о колоссальной энергетике этой женщины. Я такой никогда еще не встречала. Помимо того, — Катя пожала плечами характерным для нее экспрессивным образом, — запись ее данных не назовешь заурядной. Она имеет четыре дома, хотя предпочитает снимать квартиру. У нее шесть автомобилей и две лодки. Долгов по контрактам нет. Детей нет. Есть огромное количество энергии.

Ни Марианна, ни Кристофер, в отличие от Кати, не думали об энергии в первую очередь как о потенциальном оружии. У Марианны слово «энергия» было связано с освещением, лифтами, автоматическими дверьми, оборудованием жизнеобеспечения, диагностическими приборами. У Кристофера оно было связано с его вертолетом, с разветвленной сетью энергопитания дорог, аэропортов, пусковых площадок и, наконец, с кораблем многоразового использования, летающим на Марс.

И лишь после всего этого они оба вспомнили, что энергию можно использовать и во зло людям. Катя продолжала:

— Мальчик — псих, его имя Уорэлл Стивен Уилтон.

Катя запнулась, как бы столкнувшись с трудностями перевода, но ей не удалось провести ни Кристофера, ни Марианну. Катин английский был безупречен, разве что иногда она специально начинала говорить с акцентом, используя его в качестве стилистического орудия.

— Он думает, что является хозяином мира и что каждый должен поклоняться его могуществу.

Марианна засмеялась:

— Ну а мужчина?

— Какой мужчина? — спросила Катя с притворным непониманием. — Там есть еще и мужчина?