Шантеплёр Гюи
Шрифт:
И, поклонившись еще разъ Фаустин и г-ж Морель, онъ вышелъ.
Дйствіе начиналось; молодой человкъ добросовстно дождался его окончанія, чтобы не вызвать подозрнія въ бгств, затмъ онъ вышелъ изъ залы, покинулъ Оперу.
Теперь все возбужденіе притупилось, уступая мсто сильной нравственной усталости, походившей на тоску разочарованія.
Когда Мишель машинально подымался по улиц Оперы, г-нъ Бетюнъ, возвращавшійся пшкомъ изъ Французскаго театра вмст съ Клодомъ и барономъ Понмори, остановилъ его на минуту, а затмъ вс четверо отправились дальше, и въ то время, какъ Понмори и владлецъ Прекруа незаметно вновь погрузились въ финансовый споръ, прерванный этой встрчей, Мишель взялъ Клода подъ руку.
О! онъ не былъ „интеллигентомъ“, этотъ милый юноша, гордость школьнаго кружка тенниса и футбола, заслуженный велосипедистъ, будущій магистръ „`es sports“. Однако, онъ кончалъ вскор свой классъ риторики, и на горизонт его школьной жизни вырастала тнь Бакалаврской степени. Треморъ, не видавшій въ теченіе нкотораго времени своего молодого пріятеля, заговорилъ съ нимъ о лице, о новыхъ программахъ.
Но лицей, едва кончались дневныя занятія и даже немного раньше, не занималъ боле Клода, разв только съ точки зрнія какой-нибудь продлки надъ профессорами или педелями… О, какая это была веселая забава! Какъ разъ въ данное время былъ одинъ педель [8] , котораго хотли „наказать“ и пользовались близостью 1-го апрля, чтобы преподнести ему одну изъ тхъ продуманныхъ и хорошо прочувствованныхъ первоапрльскихъ шутокъ, о которыхъ люди потомъ вспоминаютъ всю свою жизнь, даже если бы имъ пришлось всю жизнь „прозябать“.
[8]1. Педель — надзиратель за студентами в высших учебных заведениях. Происходит от нем. Pedell „школьный сторож, швейцар в учебном заведении“. Для студентов, например, была своя специальная университетска полиция — педеля, и общая полиция не смела касаться студентов.
2. Служитель при суде (в Западной Европе в средние века). (Прим. сканирующего)
Мишель отнесся снисходительно къ первоапрльскимъ проказамъ, которыя были боле забавны, чмъ злобны, затмъ онъ насладился разсказомъ о послднемъ матч въ вело-клуб и дифирамбическимъ описаніемъ автомобиля. Прощай бакалаврская степень и программы!
Передъ этой здоровой юностью, обильной, опьяненной силой, движеніемъ, вольнымъ воздухомъ, Треморъ думалъ о своей юности, такой серьезной, такъ рано уступившей зрлости.
Клоду было около 16 лтъ, и въ его сильномъ тл обитала еще дтская душа. Мишель не помнилъ, было ли ему когда-нибудь 16 лтъ. Въ пору полученія баккалаврской степени, каждый часъ, употребленный на спортъ, разсматривался имъкакъ потерянный; прекрасный энтузіазмъ опьянялъ его, онъ хотлъ учиться, учиться, до всего докапываться, все охватить… Онъ поглощалъ громадныя книги, онъ набивалъ мозгъ фактами и идеями, и страдалъ отъ того, что не могъ добиться безусловной истины.
Въ лице Мишель, всегда услужливый и совершенно свободный отъ тщеславія, былъ любимъ своими товарищами, и уважаемъ, такъ какъ сумлъ показать себя не только сильнымъ въ задачахъ и кандидатомъ на премію въ общемъ конкурс, и нкоторые насмшники испытали не разъ, что злыя шутки могли встртить у него плохой пріемъ. Но въ общемъ его мало понимали. Между нимъ и тми молодыми людьми, около которыхъ онъ ежедневно садился, занятый подъ однимъ и тмъ же руководствомъ, тми же науками, связи были очень поверхностны, очень банальны. Т изъ его товарищей, которые знали его лучше другихъ, упрекали его въ томъ, что онъ „принималъ все слишкомъ серьезно“. Такова дйствительно была ошибка Мишеля. По крайней мронъ думалъ такъ теперь. Потому что онъ относился слишкомъ серьезно къ наук, къ своимъ наивнымъ исканіямъ, къ своимъ долгимъ размышленіямъ, онъ омрачалъ свое отрочество угрюмымъ одиночествомъ; потому что онъ серьезно отнесся къ своимъ первымъ грезамъ любви, онъ изъ нихъ создалъ единственный романъ своей жизни; потому что онъ трагически принялъ этотъ обыденный обманъ — измну женщины, онъ испортилъ свою жизнь; потому чта онъ на все смотрлъ серьезно и еще теперь не умлъ смяться, подобно большинству своихъ современниковъ, надъ многими вещами, надъ которыми, ему казалось, слдовало плакать; потому что онъ принималъ все такъ серьезно, оттого такъ легко одно слово ранило его сердце, такъ легко сомнніе мучило его умъ и каждую минуту удручала его сознаніе необходимость жить и видть другихъ живущими. Конечно, онъ слишкомъ многаго ожидалъ отъ истины, науки, любви, жизни; слишкомъ прекрасны были химеры, а онъ не былъ изъ тхъ, которыхъ утшаетъ низменная действительность.
Ахъ, къ чему эта жажда любви, разъ онъ не можетъ быть любимъ; эта потребность знанія, разъ его мозгъ не располагалъ силой ее удовлетворить?… Къ чему это пылкое стремленіе всего его существа ко всему тому, что можетъ въ видимомъ мір или мір мысли возвысить и украсить жизнь, разъ онъ обреченъ влачить свою жизнь, примняясь ко всему, не отдаваясь ничему и никому.
Бетюнъ позвалъ карету, и они должны были разстаться. Своимъ добрымъ, густымъ голосомъ, не установившимся и переходившимъ отъ рзкаго сопрано до низкаго баритона, Клодъ прощался со своимъ спутникомъ, показавшимся ему, быть можетъ, немного разсяннымъ въ послднія минуты.
— Ты меня находишь идіотомъ, не правда ли, старина?
Мишель улыбнулся и, вызвавъ улыбку у Клода, дружески хлопнулъ его по плечу:
— Нтъ, я тебя вполн одобряю!
Да, ты правъ, добавилъ мысленно Треморъ: работай педалью, участвуй въ гонкахъ, матчахъ тенниса, обманывай твоихъ классныхъ наставниковъ 1 апрля, рисуй на твоихъ книгахъ, читай „Вело“ и бюллетени „Touring Club“ [9] и не слишкомъ много размышляй, не мечтай черезчуръ много и не люби черезчуръ сильно!
[9] Клубъ туристовъ.
Въ тридцать лтъ ты, можетъ быть, смутишься, оглянувшись назадъ, но годы тебя не измнятъ настолько, чтобы подобное состояніе съ тобой случалось часто; ты утшишься, любуясь своими мускулами, и ты не станешь жаловаться на жизнь, потому что она сможетъ дать теб все, чего ты отъ нея спросишь; а такъ какъ со всмъ тмъ ты будешь славный юноша, честный человкъ, такъ какъ твой отецъ оставить теб достаточно денегъ, чтобы избавить тебя отъ необходимости заняться тмъ видомъ спорта, который мы называемъ за англичанами, артистами въ этомъ дл, „struggle for life“ [10] , я не предвижу въ общемъ, въ чемъ смогутъ тебя упрекнуть даже очень требовательные люди.
[10] Борьба за существованіе.
Мишель не пошелъ на слдующій день въ Континенталь, но онъ не вернулся въ Ривайеръ. Онъ провелъ большую часть времени со своимъ нотаріусомъ г-номъ Алленжъ, совершившимъ отъ его имени покупку недвижимости въ квартал Этуаль, и желалъ поговорить съ нимъ о различныхъ длахъ, когда неожиданно его захватилъ Альбертъ Даранъ и увелъ завтракать на площадь Маделэнъ.
Очень странная была судьба у этого друга Мишеля.
Когда г-н Даранъ-отецъ, владлецъ водочнаго завода въ пригород, покинулъ Францію вслдствіе банкротства и поселился со всей семьей въ окрестностяхъ Луисвиля, принявъ отъ одного изъ своихъ старинныхъ друзей, владвшаго уже издавна значительнымъ винокуреннымъ заводомъ, предложенную ему великодушно должность, Альбертъ безъ особенного горя отказался отъ наукъ, проходимыхъ имъ до тхъ поръ безъ особеннаго успха въ одномъ изъ лицеевъ въ Париж.