Шрифт:
Проплыв под берегом километра два, Дмитро нашёл укромное местечко и просидел в очерете до сумерек. Мысль о немедленном возвращении в Подгайчики или на какой-нибудь хутор к родичам хлопец отбросил сразу. Он прекрасно понимал, что его немедленно схватят, а чем сейчас для него закончится встреча с НКВД, беглец знал слишком хорошо.
Оставалось одно: тайком проникнуть в город и там поискать какой-никакой притулок [152] . Поэтому, едва начало смеркаться, Дмитро осторожно выбрался из прибрежных кустов и, поминутно оглядываясь по сторонам и замирая от каждого шороха, стал пробираться к ближним строениям.
152
Жилище, угол.
У первой же не слишком крепкой ограды Дмитро остановился и, на всякий случай прислушавшись, перелез через покосившиеся жерди, забираясь в чей-то неухоженный сад, густо разросшийся на пологом спуске к пойменному лугу.
Затаившись между деревьями, Дмитро выждал какое-то время и, убедившись, что пока всё тихо, начал подниматься вверх по склону. Здесь дикая поросль была убрана, и на аккуратную садовую дорожку из широкого окна падал прямоугольник света.
Неожиданно входная дверь дома хлопнула, и Дмитро испуганно присел от неожиданности. Бежать назад было поздно и, решив всё-таки поговорить с хозяином, Дмитро начал всматриваться в сумрак, пытаясь увидеть, кто же там вышел.
Судя по силуэту и лёгкой походке, это была молодая женщина, а когда она оказалась в падавшей из окна полосе света, Дмитро с изумлением узнал Ирену Ковальскую. Какое-то мгновение парень с открытым ртом смотрел на неё, не в состоянии понять, как так получилось, что он попал именно сюда, а потом бросился навстречу, бессвязно лопоча:
– Пани, пробачьте [153] … Пробачьте, пани… Винный [154] я. Винный…
– Кто вы? – увидев тёмную оборванную фигуру, выскочившую из-за дерева, Ирена испуганно отшатнулась.
153
Извините.
154
Виноват.
– То я, пани, я, – Дмитро сделал неуверенный шаг вперёд и вступил в полосу света, чтобы Ковальская могла его рассмотреть. – Благаю, допоможите [155] …
– Помочь?.. Вам? – Не скрывая удивления, Ирена напряжённо вглядывалась в Дмитра. – Чем?
– Вы мене не узнаете?.. То ж я… я… – Дмитро зачем-то стал хлопать себя по груди. – То ж я до вас тогда приезжал. З Подгайчикив. Листа привозив. Вид брата.
– Письмо?.. От брата?..
Ирена никак не могла сообразить, что к чему, но упоминание о знакомом названии села заставило её повнимательней присмотреться к Дмитру, и на лице женщины мелькнула тень удивления.
155
Умоляю, помогите.
– Постойте-ка… – она наконец-то узнала нежданного визитёра. – Это ж и правда вы письмо тогда привезли…
– Так, пани, так… – Дмитро неожиданно даже для самого себя упал на колени. – Виноватый я, пани. Виноватый… То мене Господь покарав… Чемайдан той клятый у мене…
– Какой ещё чемодан? – не поняла женщина.
– Ну, той, такий, жовтый… – сбивчиво, не вставая с колен, принялся пояснять Дмитро. – За которым до мене в Подгайчики пан Зенек ездил…
– Пан Зенек? – упоминание о поручике совсем сбило Ирену с толку. – Зачем ему какой-то чемодан?
– Да той же, жёлтый, – для убедительности Дмитро начал размахивать руками. – Что у него в литаку був. Не сгорел он, то я его сховав и на допыти [156] теж никому ничого не казав…
– Чемодан?.. Допрос?.. Какой ещё допрос? – переспросила Ирена и, внезапно догадавшись, взялась ладонями за лицо. – Так вы что?.. Прямо оттуда?..
– Так, пани, з самой тюрьмы я, – закивал головой Дмитро. – Господь не дал сгинуть.
– Ясно, ясно, молчите… – Ирена на всякий случай оглянулась. – Да встаньте же вы!.. Идите за мной!.. Быстро!
156
Допросе.
Дмитро послушно поднялся с колен и пошёл следом за женщиной. Ирена привела его на задний двор, внимательно оглянулась, проверяя, не заметил ли их кто из соседей, и поспешно затолкала Дмитра в старый дровяной сарай.
– Тут прячьтесь. Вон там тряпьё всякое, постель соорудить можно, но если найдут, сами залезли, понятно?
– Поняв, пани, все поняв… Спасибо вам… – не знал, как и благодарить, Дмитро.
– Не за что, – отозвалась Ирена и, оставив Дмитра одного, закрыла дверь сарая…
Майор Вепш ошибся в своих предположениях. К вечеру, когда немецкие самолёты наконец улетели, движение по шоссе вовсе не ослабело, а наоборот, усилилось. Что же казалось собственно моста, то там красноармейцы охраны, видимо, опасаясь переодетых диверсантов, гнали цивильных взашей.
Убедившись, что и ночью проехать в город никак не удастся, майор уселся на колоду, чтобы как следует подумать, и тогда Зенек, которому привязанная к крыльцу лодка всё время попадалась на глаза, предложил: