Онъ былъ совсмъ посторонній для меня человкъ, и я не могъ тогда предвидть, что когда-нибудь онъ будетъ играть роль въ моей жизни; но тмъ не мене я хорошо разглядлъ его.

— Мальчикъ изъ здшняго околодка? — спросилъ онъ.

— Да, сэръ, — отвчалъ я.

— Какъ ты сюда попалъ?

— Миссъ Гавишамъ послала за мной, сэръ, — объяснилъ я.

— Хорошо! Веди себя, какъ слдуетъ. Я довольно хорошо знаю мальчиковъ и могу сказать, что вы бдовый народъ. Смотри же, веди себя хорошо! — пригрозилъ онъ мн, кусая ногти.

Съ этими словами, онъ выпустилъ мой подбородокъ, чему я очень обрадовался, такъ какъ его руки пахли душистымъ мыломъ, и пошелъ внизъ по лстниц. Я подумалъ: «Не докторъ ли это?» но тутъ ршилъ: «Нтъ, не докторъ; онъ былъ бы тогда спокойне и привтливе». Но мн некогда было раздумывать объ этомъ, потому что мы скоро пришли въ комнату миссъ Гавишамъ, гд она сама и все вокругъ нея было какъ разъ въ томъ же вид, какъ и въ прошлый разъ. Эстелла оставила меня у двери, и я стоялъ тамъ до тхъ поръ, пока миссъ Гавишамъ не взглянула на меня.

— Такъ! — сказала она, не вздрогнувъ и не удивившись:- дни прошли, не правда ли?

— Да, ма'амъ, сегодня…

— Хорошо, хорошо, хорошо! — она нетерпливо задвигала пальцами. — Я не хочу знать. Готовъ ты играть?

Я вынужденъ былъ отвтить съ смущеніемъ:

— Не думаю, ма'амъ.

— И въ карты не можешь, какъ въ тотъ разъ? — спросила, она, пытливо глядя на меня.

— Нтъ, ма'амъ; въ карты я могу, если прикажете.

— Если домъ этотъ кажется теб такимъ старымъ и мрачнымъ, мальчикъ, — сказала миссъ Гавишамъ нетерпливо, — что ты не хочешь играть, то можетъ быть ты будешь работать?

Я могъ успшне отвтить на этотъ вопросъ, чмъ на первый, и сказалъ, что готовъ работать.

— Ну, такъ ступай въ ту комнату, — она указала своей морщинистой рукой на дверь за моей спиной, и дожидайся, пока я приду.

Я перешелъ черезъ площадку лстницы и вошелъ въ указанную ею комнату. Эта комната была точно такъ же темна, и воздухъ въ ней былъ спертый. Въ камин развели недавно огонь, но такъ неискусно, что онъ скоро потухъ, и дымъ, нехотя наполнявшій комнату, длалъ ее еще сыре… онъ походилъ на туманъ нашихъ болотъ. Свчи, горвшія въ громадныхъ подсвчникахъ на высокомъ камин, слабо освщали комнату: было бы врне сказать, что он чутьчуть нарушали ея потемки. Комната была просторная и, я сказалъ бы, красивая, если бы все въ ней не было покрыто пылью и плсенью и не находилось въ разрушеніи. Самымъ выдающимся предметомъ въ ней былъ длинный столъ покрытый скатертью, точно тутъ когда то давно готовился пиръ. Посреди скатерти стояло что-то въ род вазы или какого-то украшепія, что именно — трудно было разобрать изъ-за паутины, которая окутала все густымъ покрываломъ. Пауки бгали по ней взадъ и впередъ, точно они были чмъ-то обезпокоены.

Я слышалъ также, какъ мыши скреблись за стной, точно и он были встревожены. Но черные тараканы не обращали никакого вниманія на всю эту суматоху и ползали около камина степенно и по-стариковски, точно они были глухи и слпы и не въ ладахъ другъ съ другомъ.

Эти ползающія созданія поглотили мое вниманіе, и я наблюдалъ за ними на нкоторомъ разстояніи, когда миссъ Гавишамъ положила мн на плечо руку. Въ другой рук она держала клюку, на которую опиралась, и походила на колдунью, хозяйку здшнихъ мстъ.

— Вотъ, — сказала она, указывая клюкой на длинный столъ, — куда меня положатъ, когда я умру. Они вс придутъ и будутъ глядть на меня.

Съ смутнымъ опасеніемъ, какъ бы она теперь же не легла на столъ и не умерла, для боле полнаго сходства съ зловщей восковой фигурой, виднной мною на ярмарк, я вздрогнулъ и оглянулся.

— Какъ бы ты думалъ, что это такое? — спросила она меня, снова указывая клюкой: — вотъ это, гд паутина?

— Не могу догадаться, ма'амъ.

— Это большой пирогъ… Свадебный пирогъ. Мой свадебный пирогъ!

Она оглядла комнату п, судорожно опираясь на мое плечо, проговорила:

— Скорй, скорй, скорй! Веди меня!

Я заключилъ изъ этого, что работа моя заключается въ томъ, чтобы водить миссъ Гавишамъ по комнат.

Немного спустя, она сказала: «Позови Эстеллу!» и я вышелъ на площадку лстницы и сталъ выкликать это имя, какъ и въ прошлый разъ. Когда свча показалась, я вернулся къ миссъ Гавишамъ, и мы опять пошли вокругъ комнаты.

Если бы одна только Эстелла была свидтельницей нашей прогулки, я былъ бы уже достаточно смущенъ, но такъ какъ она привела съ собой трехъ лэди и джентльмена, которыхъ я видлъ внизу, я не зналъ, куда дваться. Изъ вжливости я было остановился, но миссъ Гавишамъ ущипнула мое плечо, и мы завертлись по комнат, при чемъ мн казалось, что они меня считаютъ виновникомъ этой прогулки.

— Милая миссъ Гавишамъ, — сказала миссъ Сара Покетъ, — какой у васъ здоровый видъ!

— Неправда, — отвчала миссъ Гавишамъ. — Я желта и худа, какъ щенка.

Камилла просіяла, когда Сара получила такой щелчокъ, и пробормотала жалобно, созерцая миссъ Гавишамъ:

— Бдная милочка! разумется, гд ужъ тутъ быть здоровой! Вотъ что выдумали!

— А вы какъ поживаете? — сказала миссъ Гавишамъ Камилл.

Такъ какъ мы были около Камиллы въ зту минуту, то я счелъ вжливымъ остановиться, но миссъ Гавишамъ этого не пожелала. Мы прошли мимо, и я почувствовалъ, что сталъ ненавистенъ Камилл.