Спускавшийся вниз луг серебрился пушистым снегом, и шаги друзей оставляли в снегу дорожку. Носки и полы мантий скоро промокли и заиндевели. Запретный лес стоял как заколдованный, каждая ветка одета белой сверкающей опушкой, хижина Хагрида походила на глазированный торт.

Рон постучал. Хагрид не отозвался.

–  Его что, нет дома?
– спросила Гермиона, стуча зубами от холода.

Рон прижался ухом к двери.

–  Слышу какой-то странный звук. Кто-то там есть. Может, Клык?

Гарри и Гермиона тоже приникли к двери. Внутри слышались глухие рыдания.

–  Может, за кем-нибудь сбегать?
– предложил Рон.

–  Хагрид!
– Гарри забарабанил в дверь.
– Хагрид!

Раздались тяжелые шаги, и дверь отворилась. Глаза у Хагрида покраснели и опухли, по кожаному жилету струились слезы.

–  Вы уже слышали!
– прорыдал Хагрид и кинулся обнимать Гарри.

Лесничий был ростом с двух мужчин, его объятия были делом нешуточным. Гарри наверняка бы упал, если бы Рон с Гермионой вовремя не схватили лесничего под руки. Друзья все втроем втащили его в хижину, усадили за стол, он уронил голову на руки и разрыдался еще громче. Лицо его все было залито слезами, намокла и нечесаная борода.

–  Что стряслось, Хагрид?
– спросила испуганно Гермиона.

Гарри заметил на столе письмо.

–  Что это, Хагрид?

Хагрид подтолкнул письмо к Гарри. Гарри раскрыл его и прочитал:

–  «Уважаемый мистер Хагрид!

Сообщаем, что расследование по делу о нападении гиппогрифа на ученика во время урока закончено. Постановлено принять заверения профессора Дамблдора, что Вы в этом прискорбном инциденте невиновны».

–  Да ведь это здорово!
– Рон похлопал лесничего по огромному плечу. Хагрид всхлипнул и махнул Гарри рукой, чтобы читал дальше.

–  «Тем не менее мы обязаны выразить наше беспокойство по поводу вышеупомянутого гиппогрифа. Мы получили жалобу от мистера Люциуса Малфоя и передаем дело в Комиссию по обезвреживанию опасных существ. Слушание состоится 20 апреля. Просим Вас прибыть в указанный день в Комиссию с Вашим гиппогрифом. До начала слушания Вам надлежит держать гиппогрифа на привязи в отдельном помещении.

С уважением, Ваши коллеги…»

Ниже шел список школьных попечителей.

–  Но ведь ты говорил, что Клювокрыл очень хороший, - вспомнил Рон.
– Держу пари, все обойдется…

–  Нет, не обойдется! Знаю я этих упырей из Комиссии по обезвреживанию.
– Хагрид утер рукавом слезы.
– У них зуб на самых интересных животных.

В углу кто-то громко зачавкал. Гарри, Рон и Гермиона обернулись. На полу врастяжку лежал гиппогриф и что-то жевал.

–  Ну как оставить его снаружи, ведь ужас сколько намело снегу!
– всхлипывая, объяснил Хагрид.
– Теперь Рождество, а он будет там один-одинешенек и на привязи.

Друзья переглянулись. Они расходились с Хагридом во взгляде на «самых интересных животных», которых другие люди называют «опасными чудовищами». Впрочем, Клювокрыл и вправду выглядел безобидным. Хагрид же и вовсе считал его милашкой.

–  Тебе надо хорошенько подумать, как его защитить.
– Гермиона села рядом с Хагридом и погладила его по огромной ручище.
– Необходимо доказать Комиссии, что он неопасен.

–  Ничего не выйдет!
– рыдал Хагрид.
– Комиссия в кармане у Люциуса Малфоя. Все его боятся. Я проиграю дело и тогда Клювика…

Хагрид чиркнул пальцем по шее и с плачем рухнул на стол.

–  Может, Дамблдор поможет?
– вслух подумал Гарри.

–  Он и так мне очень помог. А у него самого забот полон рот: эти дементоры, Сириус Блэк…

Рон и Гермиона взглянули на Гарри, как будто хотели сказать: вот он, подходящий момент укорить Хагрида, умолчавшего о роли Блэка в гибели его родителей. Но Хагрид был так несчастен, так боялся за судьбу гиппогрифа, что Гарри просто не мог еще усугублять страдания своего друга.

–  Хагрид, нельзя сдаваться, - твердо сказал он.
– Гермиона права, надо хорошенько продумать защиту. Мы будем свидетелями…

–  Я где-то читала о суде над гиппогрифом, его тоже раздразнили, и он напал на обидчика, - задумалась Гермиона.
– Того гиппогрифа оправдали. Обязательно найду этот случай.

Хагрид только громче зарыдал. Гарри с Гермионой обернулись к Рону, как к якорю спасения.

–  Заварю-ка я чаю, - сказал тот. Гарри вытаращил глаза.

–  Мама всегда предлагает чашку чая, когда кому-нибудь плохо, - развел руками Рон.

Наконец, выслушав многочисленные заверения о помощи и увидев перед собой кружку горячего чая, Хагрид высморкался в платок размером с добрую скатерть и сказал:

–  Все правильно. Нечего раскисать… надо взять себя в руки…

Огромный волкодав Клык застенчиво вылез из-под стола и положил морду Хагриду на колени.