–  Не здесь же именно?
– спросил мистер Малфой, вскидывая брови и бросая через плечо мистера Уизли взгляд на дверь.
– Я полагал, вы на втором этаже… и занимаетесь, в частности, тем, что утаскиваете домой и заколдовываете магловские изобретения?

–  Нет, не этим, - отрезал мистер Уизли. Его пальцы впились Гарри в плечо.

–  А вы что здесь делаете?
– спросил Гарри Люциуса Малфоя.

–  Я не думаю, что наши личные разговоры с министром имеют какое-либо касательство к вам, Поттер, - произнес Малфой, разглаживая мантию. Гарри отчетливо услышал легкое позвякивание, какое мог бы издать карман, набитый золотом.
– То, что вы любимчик Дамблдора, отнюдь не означает, что вам следует рассчитывать на такое же потворство со стороны всех остальных… Поднимемся теперь к вам в кабинет, министр?

–  Конечно, - сказал Фадж, поворачиваясь к Гарри и мистеру Уизли спиной.
– Сюда, Люциус.

Тихо беседуя, они удалились вместе. Мистер Уизли не отпускал плечо Гарри, пока они не исчезли за дверью лифта.

–  Если у него к Фаджу какое-то дело, почему он не ждал у его кабинета?
– негодующе спросил Гарри.
– Что ему нужно было здесь?

–  Я думаю, он пытался проникнуть в зал суда, - сказал мистер Уизли. Вид у него был крайне взволнованный, и он оглянулся через плечо, точно опасаясь, что их услышат.
– Пытался узнать, исключили тебя или нет. Я сейчас тебя приведу и оставлю Дамблдору записку, он должен знать, что Малфой опять разговаривал с Фаджем.

–  Какие такие личные дела они могут обсуждать?

–  Деньги, скорее всего, - рассерженно ответил мистер Уизли.
– Малфой не один год щедро давал налево и направо… Это помогает ему сходиться с нужными людьми… Потом он может обращаться к ним с просьбами. Отсрочивать принятие невыгодных ему законов… О, у Люциуса Малфоя очень хорошие связи.

Подъехал лифт - пустой, если не считать стайки служебных записок, которые стали виться над головой у мистера Уизли. Нажав кнопку атриума, он раздраженно от них отмахнулся. Дверь с лязгом захлопнулась.

–  Мистер Уизли, - медленно проговорил Гарри, - если Фадж имеет дело с Пожирателями смерти вроде Малфоя, если он разговаривает с ними наедине, как мы можем знать, что они не наложили на него заклятие Империус?

–  Не думай, что это не приходило нам в голову, - тихо ответил мистер Уизли.
– Все же Дамблдор считает, что Фадж пока действует по собственной инициативе. Но это, говорит Дамблдор, не очень-то успокаивает. Давай сейчас не будем об этом, Гарри.

Дверь открылась, и они вышли в атриум, теперь уже почти безлюдный. Дежурный колдун Эрик опять был упрятан за своим «Ежедневным пророком». Они уже миновали золотой фонтан, когда Гарри вспомнил.

–  Подождите… - сказал он мистеру Уизли и, вынимая из кармана мешочек с деньгами, пошел обратно.

Подняв глаза, он взглянул красивому золотому чародею в лицо, но вблизи оно показалось Гарри слабовольным и глупым. Волшебница улыбалась пресной улыбкой участницы конкурса красоты, а гоблин и кентавр, судя по тому, что Гарри было известно об этих существах, уж никак не могли взирать на людей, кем бы они ни были, с такой сопливой нежностью. Убедительно выглядел только приниженно-подобострастный эльф-домовик. Гарри улыбнулся, представив себе, что сказала бы Гермиона, если бы увидела статую эльфа, и вытряс в фонтан все содержимое мешочка, где было побольше, чем десять галеонов.

–  Я так и знал!
– завопил Рон и нанес воздуху боксерский удар.
– Ты всегда выходишь сухим из воды!

–  Они и не могли решить по-другому, - сказала Гермиона, которая, когда Гарри вошел в кухню, была от тревоги сама не своя и теперь дрожащей рукой прикрывала глаза.
– Никаких доводов против тебя не было, ровно никаких.

–  Если вы все точно знали, что меня оправдают, почему на лицах такое облегчение?
– с улыбкой спросил Гарри.

Миссис Уизли утерла лицо передником. Фред, Джордж и Джинни пустились в дикий воинственный пляс, припевая: «Оправдали, оправдали…»

–  Хватит! Угомонитесь!
– крикнул мистер Уизли, хотя и он улыбался.
– Сириус, в Министерстве мы встретили Люциуса Малфоя…

–  Что?
– вскинулся Сириус.

–  Оправдали, оправдали, оправдали…

–  Тихо, я сказал! Да, мы увидели его на девятом уровне, он разговаривал с Фаджем, а потом Фадж повел его к себе в кабинет. Дамблдор должен об этом знать.

–  Еще бы, - сказал Сириус.
– Мы ему передадим, не беспокойся.

–  А теперь мне надо в Бетнал-Грин, там меня ждет унитаз, страдающий рвотой. Молли, я вернусь поздно - заменяю Тонкс, но к ужину может прийти Кингсли…

–  Оправдали, оправдали, оправдали…

–  Фред, Джордж, Джинни, довольно!
– скомандовала миссис Уизли, когда ее муж вышел из кухни.
– Гарри, милый, иди же сюда, сядь и поешь, ведь ты толком не завтракал.

Рон и Гермиона уселись напротив. Вид у них был счастливей, чем в день его первого появления на площади Гриммо, и на Гарри вновь нахлынуло пьянящее чувство облегчения, приугасшее было из-за встречи с Люциусом Малфоем. Сам этот мрачный дом вдруг стал теплей и приветливей; даже Кикимер, сунувший в кухонную дверь свой нос-рыльце, чтобы понять, отчего такой шум, показался ему не таким уродом.