–  Да не знаю, - нерешительно сказал он.
– Чжоу, наверное, рассчитывала, что я весь день проведу с ней. Мы не договаривались, что будем делать.

–  Ну, раз так, и ее возьми. Но ты придешь?

–  Хорошо, ладно. А что такое?

–  Сейчас некогда объяснять. Надо срочно ответить.
– И с письмом в одной руке и тостом в другой она выбежала из Большого зала.

–  А ты пойдешь?
– спросил Гарри у Рона. Тот уныло покачал головой:

–  Я вообще не могу пойти. Анджелина хочет весь день тренироваться. Как будто это поможет. Хуже нашей команды я ничего не видел. Ты бы посмотрел на Слоупера и Керка - жалкое зрелище, еще хуже меня.
– Он тяжело вздохнул.
– Не понимаю, почему Анджелина меня держит?

–  Когда ты в форме, ты хорошо играешь, вот почему. Трудно было сочувствовать горю Рона, когда сам он отдал бы все на свете, чтобы сыграть в предстоящем матче с Пуффендуем. Рон, должно быть, понял его состояние, потому что до конца завтрака о квиддиче больше не заговаривал, и распрощались они суховато. Рон отправился в раздевалку стадиона, а Гарри попытался пригладить волосы, глядя на себя в перевернутую чайную ложку, после чего проследовал в вестибюль, где должен был встретиться с Чжоу. Шел он с некоторым замиранием сердца, ибо не знал, о чем ему говорить с Чжоу.

Она ждала его сбоку от дубовых дверей, очень хорошенькая, с забранными в конский хвост волосами. Собственные ноги вдруг показались ему непомерно большими, и он с ужасом представил себе, как комично выглядят его руки, болтающиеся вдоль боков.

–  Привет, - сказала Чжоу, как бы слегка запыхавшись.

–  Привет.

Несколько секунд они смотрела друг на друга, потом Гарри сказал:

–  Ну что, пойдем?

–  Пойдем.

Они встали в очередь к Филчу, который отмечал уходивших. Время от времени они переглядывались, обменивались беглыми улыбками, но не разговаривали. Когда наконец вышли на воздух, Гарри с облегчением вздохнул - гораздо легче было молчать на ходу, чем стоя в очереди, когда чувствуешь себя нелепо. День был свежий, ветреный. Когда проходили мимо стадиона, Гарри увидел летающих над трибунами Рона и Джинни, и ему стало больно оттого, что он не может быть с ними.

–  Очень скучаешь по игре?
– спросила Чжоу.

Он повернулся и увидел, что она внимательно смотрит на него.

–  Да.
– Он вздохнул.
– Очень.

–  Помнишь, как мы первый раз играли друг против друга на третьем курсе?

–  Да, - с улыбкой сказал Гарри.
– Ты все время меня преследовала.

–  А Вуд крикнул тебе: «Не время быть джентльменом! Сбрось ее с метлы, если надо!» - тоже улыбаясь, сказала Чжоу.
– Я слышала, его взяли в «Первенцы Портри», это правда?

–  Нет, в «Паддлмир Юнайтед». Я видел его в прошлом году на первенстве мира.

–  О, я тебя тоже видела, помнишь? Мы жили в одном лагере. Хорошо было, да?

Тема мирового первенства растянулась на всю дорогу, до самых ворот. Гарри только удивлялся, до чего легко с ней разговаривать - не труднее, чем с Роном и Гермионой, и уже успокоился, повеселел, как вдруг их обогнала целая стайка слизеринских девочек, среди них - Пэнси Паркинсон.

–  Поттер и Чанг, - завопила Пэнси, и в ответ раздался издевательский смех остальных.
– Фу, Чанг, я думала, ты разборчивее… Диггори хотя бы выглядел ничего себе!

Они промчались дальше, преувеличенно громко болтая и вскрикивая, и все время оглядывались на Гарри и Чжоу, которые смущенно замолчали. Гарри не знал, что бы еще сказать о квиддиче, а Чжоу, слегка покраснев, смотрела под ноги.

–  Куда ты хочешь пойти?
– спросил Гарри, когда они миновали ворота.

По Верхней улице прогуливались ученики, заглядывали в витрины, кучками собирались на тротуарах. Чжоу пожала плечами.

–  Не знаю… Может, походим по магазинам?

Они дошли до «Дэрвиша и Бэнгса». В витрине был вывешен большой плакат, и его разглядывали несколько местных жителей. Когда подошли Гарри и Чжоу, они отолвинулись в сторону, и Гарри снова увидел портреты десяти беглых Пожирателей смерти. На плакате «Приказом Министерства магии» назначалось вознаграждение в тысячу галеонов волшебнику или волшебнице, давшим сведения, ведущие к поимке любого из разыскиваемых преступников.

–  Странно, - тихим голосом сказала Чжоу, глядя на портреты Пожирателей смерти, - помнишь, когда сбежал Сириус Блэк, его по всему Хогсмиду искали дементоры? А теперь на волю вырвались десять Пожирателей смерти, и никаких дементоров в помине нет…

–  Да, - сказал Гарри, с трудом оторвав взгляд от лица Беллатрисы Лестрейндж и озирая Верхнюю улицу.
– Да, чудно.

Он не жалел, что дементоров рядом нет, но их отсутствие, если подумать, было весьма знаменательно. Пожирателей смерти не только упустили, но и разыскивают не слишком рьяно… Похоже, дементоры уже не подчиняются Министерству.

Десять беглых Пожирателей смерти глядели из каждой витрины на их пути. Когда Гарри и Чжоу поравнялись с магазином Писарро, пошел дождь, холодные тяжелые капли зашлепали по лицу и затылку. Дождь усиливался, и Чжоу неуверенно спросила:

–  Не хочешь выпить кофе?

–  Давай, - сказал Гарри и огляделся.
– А где?

–  Тут подальше есть славное место. Ты никогда не был у мадам Паддифут?

По переулку Чжоу привела его к маленькому кафе - раньше Гарри его не замечал. Оно оказалось тесным и полным пара, и все было украшено какими-то оборочками и бантиками. Это неприятно напомнило ему кабинет Амбридж.