Язон размышлял на эти и другие темы, вытянувшись на полу отсека, в котором не было ни ложа, ни полки, ни шестиугольного стола. Если не считать Непоседы с родителем, вся обстановка состояла из синтезатора, утилизатора, лампы и кресла, привинченного к стене и снабженного ремнями - на случай внезапных маневров и перегрузок. Правда, пол не казался особенно жестким, так как в десантном корабле царила невесомость: во-первых, для удобства и экономии ресурсов, а во-вторых, чтоб сексуальная активность экипажа свелась к нулю. Подобное решение проблемы устраивало ругов, но никак не Язона; у него отсутствие тяжести ассоциировалось со сладкими грезами об уютной каюте на борту "Арго", широкой постели, свободном парении в пространстве с выключенными двигателями, о ласковых руках Меты, ее прикосновениях и запахе ее волос.

Его единственная женщина... Что с ней? Когда он ее увидит?

Тех, что были прежде, до нее, он вспоминал со смесью неприязни и почти физического отвращения. Глупые самовлюбленные коровы, искательницы острых ощущений... Дряблые, как у медуз, тела, дряблые губы и груди и дряблые трусливые душонки... Слизь, что расползается под руками... Мета была другой, с отважным сердцем, упругой крепкой плотью и сильными мышцами. Неутомимая в бою и ненасытная в любви... Смертоносный Пирр - вот горнило, породившее ее, и двадцать поколений пиррянских предков служили в этом горне топливом...

Где ты, моя любовь? Моя бесстрашная амазонка?

Язон заворочался, всплыл к потолку, коснулся гладкой холодной поверхности и начал медленно опускаться, стараясь не плюхнуться в кресло. Там расположились Попрыгун и Непоседа, два пушистых серых мячика, один побольше, другой поменьше. Он осторожно перевернулся в воздухе, скрестил ноги и сел на пол. Не надо думать о Мете, вертелось в голове. Тоскливые мысли, грустные воспоминания... все - от вынужденного безделья и этой проклятой невесомости...

Непоседа оттолкнулся от кресла и прыгнул ему на колени.

– Ты есть/быть невеселый, мой друг с два прекрасных глаза. Почему, сэр?

– Иногда я тоже вспоминаю зеленые холмы и прозрачные ручьи, - сказал Язон.
– И кое-что еще, очень приятное... кое-какие вещи, которых мне не хватает... Но этого, малыш, тебе не понять.

– Он не понять, потому что молод, но я знать причина, - донеслось из кресла.
– Ты вспоминать о близком, самом близком. Про твой женщина. Очень сильный чувство! Ты связаться с ней, она - с тобой... Да, связаться - так говорить у человеков? Много крепкий нить, прочный - не порвать!

Язон изумленно посмотрел на мрина.

– Как ты догадался, приятель?

– Я не догадаться, я знать и видеть. Видеть образ в твой голова. Нет, не так: в твой мозг, в твой разум!
– Попрыгун смолк на секунду, потом, приподнявшись на хрупких ножках, добавил: - Ты теплый, и видеть в твой разум легко. Руг холодный... Все человеки теплый, как ты? Тоже теплый?

– Нет, - медленно произнес потрясенный Язон, ощутив - или увидев? внутренним зрением серебристый ореол, окруживший старшего мрина.
– Нет, мой друг, лишь очень немногие люди владеют этим даром, который мы называем телепатией. А как обстоят дела у вас?

– У мрин это есть/быть природный способность. Развиваться с возрастом, у одних больше, у других меньше, но есть/быть всегда, и мрин обязательно чувствовать других мрин и все живое. Если мрин единственный... нет, неверный термин: если одинокий, так!.. Если одинокий, ему тяжело, трудно. Самый первый мрин, который взяли руги, умирать в их Рой. Очень мучительно, плохо!

– А что сейчас?
– спросил Язон и затаил дыхание. Похоже, ему сказочно, невероятно повезло! Встретить не только ругов, но еще одну расу - и какую! Прирожденных телепатов! Может быть, он догадался бы об этом намного раньше, если бы не юность Непоседы... Развиваться с возрастом, как утверждает Попрыгун... у одних больше, у других меньше, но есть всегда...

Его собеседник тоненько хихикнул.

– Я понимать твой великий интерес... такой, что ты уже не думать о грустном, не тосковать о женщина... Ты очень любопытный, друг моего потомка!

– Что есть, то есть, - согласился Язон, поглаживая Непоседу.
– Но ты не ответил на мой вопрос. Что происходит теперь? Мрины все еще умирают в Рое?

– Ответ сидеть на твой колени. Ты видеть - мрин не умирать, даже рождаться! По воле Безымянный Папа и с его благословений.

Перед мысленным взором Язона вдруг заструилась, замерцала пелена, обнимавшая Рой словно серебристое облако - ментальный флер, рожденный сознаниями множества мринов. Сколько их было на этом космическом архипелаге? Наверняка не десяток, не сотня, а тысячи... Усмехнувшись этому видению, он подмигнул собеседнику и произнес:

– Давай оставим Папу в покое. Думаю, тут он ни при чем, и вряд ли вам нужны его благословения, чтобы плодиться и размножаться. Теперь в Рое много мринов, и жизнь их стала полегче, не правда ли?

– Нет дороже ответа, который ты получить сам, из свой разум, - сказал Попрыгун.
– Да, так есть! Много-много Оборотов клан Куа брать дань у мрин, брать на службу лучших, и мрин становиться все больше и больше. Теперь мы не слепы - в Рое достаточно мрин, чтобы жить и влиять на руги.

"Не слепы!" - подумал Язон. Похоже, ментальный дар для них столь же естествен, как для человека зрение, и для нормальной жизни им надо ощущать друг друга. Или иное существо, благожелательное и дружелюбное... Он вспомнил, как Непоседа жаловался на одиночество, и вздохнул, ласково поглаживая мягкую шерстку. Да, мрины таковы; им необходимо знать, что кто-то близкий рядом, чувствовать его поддержку и любовь... Удивительный народец! Сильный своим единством и в то же время уязвимый... Раса, которой неведомо одиночество, ибо оно их губит... Это он мог понять, так как сам обладал паранормальными талантами, но было в словах собеседника что-то еще, что-то более удивительное, чем ментальное единство мринов. Ах, да! Не только жить, но и влиять на своих поработителей!