Ян посмотрел на стоящего рядом Лу, но тот отвёл глаза в сторону. Притворился, будто изучает толпу. Может, он действительно глядел на людей и пытался выяснить, не повлияет ли отмена казни на работоспособность. Ведь бунт в таком замкнутом социуме равносилен световой бомбе, взорвавшейся в тоннелях паразитов. Пострадают все, исключений не будет.

Наверное, Лу простил бы Яну собственную ошибку, и отправил бы собирателя восвояси. Ему больше всего на свете не хотелось верить, что такой бравый парень мог оказаться голограммой. Не каждый отправится спасать похищенную девушку, да ещё в пустыню, в сухой сезон и в аномальную зону. Многие просто закроют эту дверь и будут до конца жизни мазать сердце какой-нибудь смесью. Чтоб не болело.

Да, пыл и ненависть ушли, оставив Лу Эло на плечах трезвую голову. Теперь он был в состоянии думать и рассуждать, а не обвинять всех направо и налево. Но как раз в тот момент, когда учёный хотел что-то объявить (кто знает - быть может, сказать, что Ян свободен, и что это было самое большое недоразумение в его жизни), на "трибуну" взобрался старый вояка. Как понял собиратель, он отвечал за воинские обязанности, и после полконика был главным в этом вопросе.

Какое-то время он перешёптывался с Лу, и у Яна возникли нехорошие подозрения. На служебной лестнице учёный стоял далеко не так высоко, поэтому, его мнение хоть и ценилось, но могло быть в любой момент перечёркнуто вышестоящим.

И то, чего так опасался собиратель, случилось. Вояка отодвинул Лу и Яна в сторону, а сам занял место возле микрофона, и сухо отчитался:

– После осмысления некоторых данных, полученных нами из выступления молодого человека, мы пришли к однозначному выводу, что он является голограммой, а не живым существом. Его речь направлена на сохранение собственного существования, с целью одурачить нас всех, а потом совершить какое-нибудь преступление. Допустить этого мы не можем, а потому приказываем расстрелять сию пустынную голограмму.

Чёрствая, лишённая души речь, вывела Яна из себя. Да как он смеет так говорить! "Сохранение собственного существования"! А люди, как будто, в отличие от голограмм, бросают жизнь на ветер и совсем не думают о завтрашнем дне. Будто инстинкт выживания есть только у чертей и прочих пустынных гадов!

Ян рванулся к микрофону и попытался сказать всё, что он думает об этом куске дерьма. Клубничку парень убрал в карман, втайне надеясь, что волшебная ягода всё-таки спасёт ему жизнь.

– Куда, - захрипел вояка. Солдаты схватили Яна за руки и оттащили в сторону.
– Ты уже достаточно накуролесил, шкет! Пришло время сказать "пока".

Собирателя повалили на железную крышу "трибуны". Где-то внизу ритмично работала машина. Солдаты вскинули огненные пушки, и в толпе послышались тревожные восклицания. "Вряд ли они беспокоятся обо мне, - думал парень, прижавшись щекой к прохладному металлу.
– В конце концов, я всего лишь человек, а не какой-нибудь ключ из светлого будущего… Интересно, заряды пробьют железную крышу этого подземного ангара? Кажется, он достаточно глубок, и будет смешно, если…".

– Стойте!
– крикнул Ян, цепляясь за последнюю надежду.
– Стойте, не стреляйте! Если я голограмма, заряды не причинят мне вреда, а вот ваша база пострадает! Да и сами вы можете пострадать! Вы пробьёте эту крышу, и все свалитесь вниз!…

Оправдание было глупым и по-детски наивным. Но вояка что-то крикнул солдатам и позволил Яну встать.

– Да, ты прав, - булькнул он, словно вскипающий чайник. ("Машина по уничтожению сигарет и собирателей" - про себя улыбнулся парень) - Крышу действительно может пробить…

– А что там внизу?
– осмелился спросить Ян.

– Не твоё дело, - насупился вояка. Он действительно напоминал чайник. Фарфоровый, исписанный корявыми узорами, с отломанными ручкой и носиком.
– Похоже, нам придётся отойти в сторону. Ну, чего встал!

И Ян поплёлся вслед за старым чайником. В уме по-прежнему вертелись планы побега, один невероятнее другого. Ну, допустим, перебить всех солдат, перерезать горло их предводителю, спасти Роя, Сару, а заодно ещё и Сэя, и двинуть к Мёртвым горам. Или захватить кого-нибудь из главных, и держать его в качестве заложника. Попросить выкуп (друзей и двунога), да убраться отсюда восвояси.

"Зря я тогда целился в полковника, - горько подумал Ян.
– Похоже, мои угрозы рано или поздно сбываются".

Собиратель хотел сказать, что и фальшивая угроза про месть древних тоже сбудется, но не успел. Какая-то неведомая сила подбросила его высоко в воздух. Солдаты, Лу, старый вояка - да и вообще все, кто находился в тот момент на железной крыше, - полетели в разные стороны. Неуклюже приземлившись на больной локоть (после падения в ущелье он не успел до конца выздороветь), Ян скорчился от боли. Тем не менее, он вскочил на ноги и обернулся.

Крыша подземного сооружения, которую использовали в качестве сцены, теперь походила на мятую бумагу. Что-то выгнуло её снизу, какая-то чудовищная сила пыталась вырваться на свободу. Похоже, там держат какое-то крупное животное. Неужели Сару? Нет, она в гараже, если, конечно, не пострадала от взрыва. Но тогда кого? Паука? Монстра, родившегося из чёрного камня и обожающего катать на спине людей?