Малдер втянул воздух разбитым носом и задумчиво уставился на испачканный кровью платок. Значит, не привиделось. Скалли на самом деле угрожает опасность. Черт побери, как же ее предупредить?!

– Реальное предупреждение, - пробормотал он сквозь зубы.
– Спасибо вам, магистр секретных наук. Думаю, вы именно этого и добивались!

Ощущение собственной беспомощности разжигало бессильную злость.

За окном сгущались сумерки. Где же сейчас Скалли?

А Скалли в это время проезжала мимо супермаркета "Перекресток". То есть, она хотела мимо него проехать, но потом притормозила. Просто так… узнать, как у Ванессы дела… Шестое чувство подсказывало, что вечер закончится очень веселой вечеринкой.

На двери супермаркета висела табличка: "Извините, мы не работаем". В бунгало, где, очевидно, жили мать и сестра Агаты Вельски, светилось окно.

Паркуясь на пустой стоянке, Дана мимолетно удивилась: неужели трем одиноким женщинами не страшно жить в такой глуши? На всякий случай Скалли достала пистолет. С оружием она чувствовала себя сильной и уверенной.

Скалли собиралась постучать в дверь, когда шум в супермаркете заставил ее насторожиться. Стояла такая тишина, что свист ветра в макушках деревьев казался ревом урагана. Значит, в "Перекресток" кто-то забрался. Вряд ли с благими намерениями…

Дана обошла супермаркет. В окна, забранные жалюзи, ничего нельзя было увидеть. Задняя дверь была приоткрыта. Разумеется, сначала внутрь заглянул пистолет, а лишь потом сама Скалли.

На стене пожарный щит. Что здесь обычно висит? Огнетушитель, топор и лопата. Так вот, топорика нет. Нехорошо, ой, нехорошо…

Темно. Колокольчики над дверью тихо покачиваются… Что же вы не звените, друзья? Разве не чувствуете злых духов? Даже Скалли знает, что они здесь.

Тихо. Очень тихо.

Здесь можно спрятаться где угодно. За прилавком. За стеллажами со стиральными порошками. За огромной корзиной со сладостями… В горле застывает липкий комок, сглотнуть который не получается. И нельзя. Ни звука, ни вздоха. Проверка выдержки. Кто первый - я или он…

За одним из стеллажей мелькает смазанная черная тень. Страх впивается в сердце острыми зубками. Нет!

– Стоять! ФБР!

Разумеется, не остановились. На это Дана и не надеялась. Сама поднырнула под стойку, скрылась за полками. Сердце, бейся тише! Ничего не слышно… Затаить дыхание! Иначе так ничего и не услышишь! Тишина. Могильная. Но тень - не плод воображения.

Так, шажок, другой… Осторожненько… Вот, что-то на мгновение высунулось из-за полки и скрылось! Перебежками - за стеллаж с индейскими безделушками. Сколько же их здесь? На небольшой музей хватит… Так… вот еще немножко… Господи, ну и темнотища! Это кто повалил на пол пакеты с чипсами? Я? Или… оно? Эй! Теперь не уйдешь!

– Стоять!
– палец на спусковом крючке.

Останавливается. Смутный силуэт в темноте. Вроде бы - женский. Хватит играть в призраков.

– Руки так, чтобы я видела!

Неторопливо поднимает. Дана скользит к загадочной дамочке, быстро охлопывает ее. За поясом - тот самый пожарный топорик. Отшвырнуть его подальше, развернуть женщину к себе лицом и…

– Ох!

Перед ней - Агата. Лицо злое, нервное, губы кривятся. Ядовито шипит:

– Думаете, что поймали меня, мисс ФБР?

Дана ничего не думала. Она видела перед собой женщину, чей труп вскрывали на ее глазах. Ошибка исключена. Ладно, не привыкать. И не такое с Малдером видели.

– Здравствуйте, миссис Вельски, - голос почти не дрожал.

Агата и не подумала ответить на приветствие.

– Оставьте меня в покое!

После такого-то?

– Значит, вы живы…

Агата засмеялась. Смех был нездоровым, похожим на истерику. Неудивительно… Скалли тоже была близка к истерике, но пистолета не опустила.

– Жива? Вы имеете в виду, не убита? Отстаньте от меня!

Ну уж нет!

– Миссис Вельски, вам не кажется, что настал час объяснений?

– Час?
– смех Агаты становится похожим на рыдание.
– Да вы что, девушка! У нас нет и пяти минут. Если, конечно, вы не с ними.

Даже в темноте видно, что во взгляде женщины появилось подозрение. А совсем рядом, под рукой, полки с консервами... Интересно, можно убить сардиной в масле? Дане не хотелось проверять верность этого предположения на собственном черепе.