– Полегче, крошка, - он выдергивает руку.
– Ты - боевая девчонка, верно?

– Дом?
– говорит Кортни гнусавым голосом, затягивая “о”. Она подходит к нему и хватает за руку: - Пошли! Я думала, мы собираемся, ну, ты знаешь … - она замолкает, вышагивая пальцами вдоль его пресса до груди, и застывает, понимая, что толпа притихла, глядя на нее. Кортни бросает взгляд на меня, затем на Джейд, и закатывает глаза от раздражения:

– О Господи, Дом, неужели нам действительно нужно тратить время на этого неудачника и … - ее взгляд переместился с сапог Джейд к ее лицу, и она сморщила нос в отвращении.
– Нового городского фрика?

Мое тело напрягается от злости. Не знаю почему, но чувствую себя ответственным за Джейд, особенно, когда она сидит, спокойная и расслабленная, с яблоком в руке, и, не переставая жевать, посылает Кортни ответный взгляд.

– Ну же, Кортни, перестань. Не придирайся.

– Почему нет? Из-за нее вы все сегодня выглядели идиотами на беговой дистанции. А теперь посмотри на нее!
– она напыщенно указала в ее сторону.
– Она, как бы, это, ну, ты понимаешь…

– Ты очень красноречива, - все переводят взгляд на Джейд, жующую яблоко.

– Что ты сказала?

– КРАСНОРЕЧИВА. Может мне принести словарь?

Джаред смеется.

– Мне плевать. Ты ясно даешь понять к какому типу девчонок относишься. Тусуешься с этим тупым неудачником, - Кортни кивает головой в мою сторону.

Теперь моя жизнь кажется никчемной, как прохудившаяся лодка.

– Он стал еще более ничтожным, с тех пор как умер его отец.

У меня белеют костяшки пальцев, от того что я вцепляюсь в поднос, стискивая зубы.

– Если бы ты соображала, - говорит Кортни, отбрасывая волосы назад.
– Ты бы старалась тусоваться с нами.

– Извини,- голос Джейд спокоен и почти монотонен.
– Я не знала, что мне рады в обществе шлюх и извращенцев этой школы. Приглашение принято к сведению.

Я ахаю, да так громко, будто из шины спустили воздух. Несколько человек поворачиваются в нашу сторону, улавливая напряжение. Грудастая Блондинка, я мысленно улыбаюсь, думая о прозвище Джейд для Кортни, резко вдыхает. Я морально готовлюсь к неминуемому.

– Прости, что?

Я поднимаю взгляд и вижу черные глаза Доминика, сверлящие Джейд, и ожидаю увидеть в его взгляде злость, но вместо этого он кажется абсолютно довольным.

– Видишь ли, - Джейд расслабленно облокачивается на столик и откусывает еще один кусочек яблока.
– Я предпочитаю проводить время с порядочными, образованными людьми, - она машет рукой в мою сторону, и я чувствую, что краснею.
– А не с глупыми девчонками, раздвигающими ноги перед каждой особью мужского пола, проходящей мимо…

– Ах ты стерва!

Джейд коварно и безумно сексуально ухмыляется.

– Или, - Джейд осматривает Доминика с головы до ног полуприкрытыми скучающими глазами и продолжает, - жалким подобием мужчин, способных думать только одной головой, но не той, которая на плечах.

Я знаю, что мухи могли бы использовать мой рот в качестве посадочной площадки, потому что он был так широко открыт.

И тут разгораются настоящие страсти.

Кортни тянется к волосам Джейд. Одним быстрым движением Джейд наклоняется, уворачивается, и хватает Кортни за шею, припечатывая ее лицом в стол. Выражение лица Джейд в равной степени отражает скуку и отвращение, словно она только что убила комара и теперь ей приходится вытирать с лобового стекла то, что от него осталось.

Кортни кричит, пытаясь вырваться. Все ахают, ребята с соседних столиков вскакивают на ноги и пялятся на нас.

Джейд больше не мягкая и пушистая, а зубастая и жестокая, и она не отпускает шею Кортни.

Глава тринадцатая

Джейд

Холод сковывает кончики пальцев, распространяясь выше, к запястьям. Он впивается в меня, но я наслаждаюсь этим ощущением, замерзающего в венах льда, словно подпитывающего адреналин и проникающего все глубже и глубже.

Я сжимаю сильнее.

Ладонью чувствую пульс Кортни, отбивающий ритм на раз-два. Я усиливаю хватку, сжимая ее горло, и улыбаюсь. Ее глаза расширяются, рот вытягивается в беззвучном “о”, но она молчит. Еще немного, и ее глаза закатятся, а слабое сердцебиение остановится. Еще немного, чуть сильнее…

– Джейд!
– чья-то теплая и настойчивая рука хватает меня за локоть, нарушая ход мыслей. Холод отступает, подобно уползающей змее, и я выдыхаю, одергивая руку. Кортни задыхается и кашляет, сжимая свое горло, как будто пытаясь убедиться, что оно на месте. Я смотрю на свои руки, мои маленькие ручки, и стискиваю зубы. Что я наделала?

Вспышки воспоминаний о Кларе, о рыжеволосой девушке в лесу и о брюнетке в сарае разрывают мой мозг. Стоп, какая брюнетка? Я так ясно вижу ее лицо и силуэт на фоне солнечного неба в широких дверях сарая, а потом… Потом, о боже…