Пока я смотрю на них, я понимаю, внутри них есть маленький черный шар … истинно черный … я могу почувствовать его пустоту, его потребность потреблять, его низменные желания. Эта маленькая черная масса - сущность Доминика.

– Иди к нам, моя сладкая. Ты сильная и мы сделаем тебя сильнее.

– Я не хочу вашей силы.
– Тени колеблются и отступают на дюйм, словно я отшлепала их. Я шагаю вперед и тени снова отступают.
– Я. Не. Ваша.

На этом я выбрасываю руки вперед и хватаюсь за этот черный шар. Я чувствую как он пульсирует в кончиках моих пальцев, желает чтобы я удержала и потребовала его. Он передвигается с журчанием смеха, словно знает, я признаю и останусь верна ему, потерянная в его власти.

Вместо этого, я чувствую как сила растет внутри меня, воля и гнев вибрируют под кожей. Ужасным захватом я вырываю шар из теней. Чернота кричит и слабеет, сворачивается в клубок. Я чувствую как шар изо льда плавится и капает из моих ладоней. Внезапные всасывающие, задыхающиеся звуки причмокивают из теней, а затем воздух взрывается и хлопают черные крылья. Я врезаюсь в стоящего сзади Джованни, сила ветра и удары крыльев сбивают меня с ног.

А затем тишина.

Я тороплюсь на руках и коленях к Коннору, зная, что у меня недостаточно сил, чтобы встать. Вот и он. Мой Коннор - сломанный.

Неясно вырисовывающиеся вдали деревья, которые некогда предлагали мне утешение, дрожат словно хрупкая вселенная накануне краха. Я заключаю безвольное тело Коннора в объятья. Измазанное кровью, его тело неподвижно. Так нечестно. Нежные черты лица отмечены темными синяками, конечности еле держатся вместе из-за ударов когтей Доминика. Кровь выливается на меня теплом и волнами солено-сладкого запаха.

Самая глубокая бездна, неприкосновенная часть меня потрясена, понимая с пугающей определенностью, что он ушел. Осознание царапается под грудью, оставляя сердце изорванным и кровоточащим. Сокрушительное давление пригибает меня вниз, выдавливая жизнь из вен.

Кажется, что осколки стекла оставляют глубокие следы внутри открытых ран … ран, чьи шрамы никогда не побледнеют, чья боль никогда не исцелится. Ран, которые разрушают душу и оставляют меня изломанной. Я чувствую себя горючей, словно все силы во вселенной намерелись воспламениться и взорваться, выжигая мир и мое маленькое место в нем, не оставляя мне ничего и никого. Фитиль возгорается. Я даже не могу почувствовать начинающийся крик. Он рвется сквозь меня, пронизывает воздух. Он оставляет меня дрожащей, трясущейся.

Лезвия врываются в нежные волокна моего горла. Я чувствую вызывающую головокружение волну теплоты. Незнакомая легкая пелена из прозрачной жидкости мешает мне видеть.

Я чувствую запах сладкой крови Коннора, вытекающей их зияющих дыр в его плоти и просачивающейся в неподвижную землю, дразня монстра, который все еще внутри. Но существо, скрывающееся под моей кожей, которое молило о власти онемело. Я не уступлю ему. Кинжалы проскальзывают мне в горло, теплая жидкость исчезает, удаляя полупрозрачный туман, который стремится к внешнему краю моих век.

Проливается одинокая слеза, медленно прочерчивая мою щеку обжигающим потоком влаги. Моя первая слеза. Она отдыхает на моих губах, ее соленая чистота свила гнездо в их щели. И в самый первый раз, боль слез, которую я так отчаянно пыталась освободить, вытекает. Я узнаю новую боль. Еще одна слеза. Она скользит по моей скуле и сваливается с моего лица, падая на кожу Коннора. Я пропускаю свои пальцы в его и слегка пожимаю. Его рука уже остыла.

– Успокойся, - голос Джованни спокоен, но осторожен.

– Что?

– Успокойся, - его слова медленные и неторопливые.

Я желаю спросить почему, но слова забыли дорогу. Джованни стоит на краю теней. Наблюдательный и созерцающий. Мои глаза распахнуты, еще одна волна жидкости убегает из их охраняемых земель, проливаясь где придется. Глаза Джованни исследуют мои так, словно бы он ищет ответы, но у меня нечего ему предложить.

Своим взглядом я с трудом рассматриваю мир и недоумеваю как он может быть столь жесток и безжалостен. Часть меня хочет никогда не смотреть на глаза Коннора снова, его карие глаза с искрами янтаря и золота. Теперь я знаю, вся жизнь в них исчезла. Совсем не так я хочу их запомнить. Всеобъемлющая тоска привязывает меня к земле, пока я полностью оборачиваю руки вокруг тела Коннора, с трудом удерживая его кисть в своей, не позволяя ему уйти. Пожалуйста.

Мой голос тих, но решителен как крылья ангелов взмывающих в небеса в своей славе и благодати, но со святой, огромной целью. Возьми меня вместо него. Эти слова срываются с языка без дыхания.
– Коннор, я тебя люблю.
– Мои соленые, чуждые слезы капают одна за одной на бледную кожу Коннора и я слышу как мужчина в тенях открывает рот от удивления.

Внезапно земля наклоняется вперед и я чувствую как водоворот энергии и тепла тянется вверх от безвольного тела Коннора. Золотой туман просачивается сквозь его фигуру словно завеса, ткущаяся из непогоды. Мои слезы сырые, все еще собраны в лужу на его шее, высыхают и суетятся как золотая пыль на ветру, скручиваются вокруг его тела в головокружительном вихре. Я чувствую как нечто похожее на клинок вспарывает мое горло. Оно обрушивается на мою грудь, отталкивая меня от него.