— Ветрено сегодня, — заметил Роберт, открывая дверь.

— Придется придумать что-нибудь с волосами, — вздохнула Чарли. — В прошлый раз ветер так их спутал, что мне пришлось потом целый час распутывать. Заплету-ка я косу.

— Косу? — удивился он. — Я не занимался этим...

— Со времен бойскаутства?

— С войны, — поправил он, погружаясь в воспоминания. Тогда молодые солдаты часто этим занимались, чтобы скоротать унылые часы в окопах. В ход шло все — травинки, кусочки кожи, лишь бы занять чем-нибудь руки, а заодно и мысли, отвлечься от дум о доме, заглушить тревогу. Словом, убить время.

— Ты мне поможешь? — Она повернулась спиной, окутанная плащом золотистых волос, достававших ей до талии.

Сильные руки Роберта стали удивительно нежными, когда он осторожно разделил это богатство на три пряди. Незнакомое, но приятное и немного пугающее чувство овладело Чарли, пока Лансдейл немного неловко превращал ее роскошную шелковистую гриву в толстую длинную косу.

— Чем закрепить? — спросил он, когда дело подошло к концу.

— Вот этим. — Дрожащими пальцами она протянула ему заколку.

— Отлично! — Щелкнул замок, и Роберт повернул Чарли к себе лицом. — Мне нравится эта прическа, — одобрил он, придирчиво осмотрев результаты своих трудов. «Впрочем, мне все в тебе нравится», — уточнил он уже про себя.

«Почему я так разволновалась, когда он дотронулся до меня?» — недоумевала между тем Чарли.

Вечером они сидели у мраморного камина, и красноватые отблески пламени играли на их лицах.

— Ты загадала новогоднее желание? — неожиданно спросил Роберт.

— Я предпочитаю практические дела, а не желания.

— Ты не права, — мягко возразил он. — Дела — лишь ступени к выполнению желаний.

Чарли улыбнулась. Как это похоже на Роберта! Он верит, что все достижимо, и умеет добиваться цели. Из всех людей, встреченных ею на жизненном пути, не было никого, кто бы мог сравниться с ним в мудрости, упорстве и силе духа. Но даже он, оказывается, загадывает желания.

— Так чего бы тебе хотелось, Чарли? — повторил он.

— Мне бы хотелось... — начала она и умолкла. «Нет, не скажу! Желания сродни фантазиям. Моя мать верила в эту чепуху. А я не верю».

— Ну, смелее, — подбодрил Роберт.

Чарли вздохнула. А что, если позволить себе разок помечтать?

— Я бы хотела знать, где мое место.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он, догадываясь, к чему она клонит.

— Я не понимала, какую роль играет мать в моей жизни, пока та не умерла. Я осознала, что мое место рядом с Эриком, но было слишком поздно — появилась Виктория. А сейчас...

— Сейчас он принадлежит Лесли, — подхватил Роберт, не спуская глаз с ее серьезного лица.

— Разве нет?

— Ты права, — не стал отпираться Лансдейл. — Тебя это беспокоит?

— Нет, — честно ответила она. — Вначале было неприятно. Я чувствовала себя какой-то неприкаянной. Ну ничего, это пройдет. Уже проходит.

— Не сомневаюсь, — отозвался он, вглядываясь в прекрасное лицо женщины, которую жизнь вынудила быть сильной, рассчитывать только на себя. Уже в детстве она была одинокой и независимой. Никто никогда о ней не заботился, даже люди, которые ее любили, — мать, например, или Эрик. Или... Все отдавали должное ее силе, но никто не задумывался о ее желаниях.

— Я стойкий человечек, ты сам однажды это сказал, — тряхнув головой, немного грустно промолвила Чарли.

«Это верно, — подумал Роберт. — Но стойкость — не единственное качество, которое необходимо в жизни. И дай Бог, чтобы тебе выпала возможность продемонстрировать остальные...»

На следующий день рано утром они покинули взморье. Лайнер, на котором Роберт намеревался отбыть в Филадельфию, вылетал из международного аэропорта Сан-Франциско в десять.

— С тобой все в порядке? — участливо поинтересовался Лансдейл, нарушая получасовое молчание.

— Ну да, а что?

— Просто ты едешь со скоростью двадцать миль в час, хотя здесь разрешается восемьдесят.

— Неужели? — Чарли бросила взгляд на спидометр. Роберт прав. Она нажала на газ и смущенно пояснила: — Наверное, подсознательно пытаюсь оттянуть последний момент. Все было так чудесно!

— Да, все было замечательно. — Он помолчал, ожидая реакции на свои слова, но, так и не дождавшись, продолжил: — Тебе не хочется возвращаться на работу?

— Да. Нет. Сама не знаю. — «Мне не хочется расставаться с тобой».