«Надеюсь, я сумею ее развлечь в течение часа с четвертью, — подумала девушка. — Если, конечно, она заранее не настроена против меня».

Раздался звонок. Лесли открыла дверь. На пороге стояла довольно молодая рыжеволосая женщина с проницательным взглядом.

— Здравствуйте. — Она протянула холеную, без колец, руку. — Меня зовут Виктория Лансдейл. А вы, должно быть, Лесли.

— Да, — кивнула девушка. «Кто это такая и откуда она меня знает?» — Входите.

— Эрик ждет меня только завтра. Но я решила приехать пораньше, пока дорогу не размыло дождями. Кстати, где он?

— На пути из Нью-Йорка. Должен быть в семь.

— Понятно. Значит, нам все же довелось познакомиться. Эрик говорил, что завтра вечером вы будете заняты на дежурстве.

— Верно. — «Ей и это известно?» — Позвольте взять ваше пальто. Хотите выпить?

— Спасибо, с удовольствием. А что у вас есть?

— Горячий шоколад.

— Отлично! Хотя я бы предпочла что-нибудь покрепче. Для встречи с Эриком мне надо быть в форме.

Лесли удивленно подняла брови.

— Дело в том, что мы не виделись почти одиннадцать лет, — пояснила гостья.

— Понимаю, — с расстановкой промолвила Лесли, хотя на самом деле не понимала ровным счетом ничего.

— Ну да, одиннадцать, — продолжала Виктория уже не таким бодрым тоном. — С тех пор как Бобби...

Она вдруг умолкла и прикрыла рот рукой. Ее глаза сузились.

— О Боже, — прошептала она. — Вы ведь даже не представляете, кто я такая!

Лесли виновато покачала головой и протянула Виктории шоколад.

— Боюсь, что нет.

Спокойное дружелюбие гостьи как рукой сняло. Она порывисто вскочила с дивана, чуть не опрокинув чашку, и бросилась к шкафу, где висело ее пальто.

— Я лучше уйду.

— Погодите, Виктория! Я действительно ничего не понимаю.

— Ну разумеется. Он же вам ни черта не рассказал!

— А почему бы вам этого не сделать? — несмело предложила Лесли. От нее явно что-то скрыли, но что?

Насколько это важно и не пожалеет ли она, если проникнет в тайну?

— Ну нет. Раз Эрик предпочел молчать, у него наверняка есть на это причины. Не хочу, чтобы он на меня разозлился. Вы же знаете, какой у него бешеный характер.

«Бешеный? У Эрика? Это для меня новость. Такая же, как вы и этот, как его?.. Бобби».

— Прошу вас, останьтесь. Эрик знает, что вы должны приехать.

— Он специально назначил встречу на завтра, когда вы будете отсутствовать.

— Кто такой Бобби? Ответьте же. — В голосе Лесли появились несвойственные ей требовательные нотки.

Глаза Виктории затуманились при воспоминании о безвременно умершем сыне. Возможно, у Эрика есть резонные основания не посвящать новую знакомую в подробности своей прошлой жизни, но отрицать существование Бобби он не имеет права. Напротив, она, его мать, имеет право рассказать Лесли все, что сочтет нужным.

Миссис Лансдейл неторопливо вернулась в гостиную. Устроившись на обитой кремовой кожей кушетке, она обвила пальцами еще теплую чашку и прерывисто вздохнула, собираясь с мыслями.

Вскоре Лесли знала все, начиная с романа Чарли и Эрика. Виктория вскользь упомянула о том, что в их отношениях бывали сложные моменты, и без тени смущения призналась, что в один из таких моментов, когда Эрик искал утешения на стороне, она забеременела. Со слезами на глазах несчастная мать поведала своей слушательнице, каким замечательным ребенком был их сын и как они оба горевали, потеряв его.

Лесли слушала, раздираемая противоречивыми эмоциями: сочувствием, болью, гневом. Слова гостьи эхом отдавались у нее в ушах, лишая способности соображать.

Чарли была его невестой. Чарли любила его, а он — ее. Что, если это чувство до сих пор не угасло?

Бобби погиб от синдрома Рейе. Теперь понятно, почему Эрик с такой неохотой обратился к врачу, когда поранил руку, почему отказался от анестезии, почему упорно не желал вникать в подробности ее работы, особенно когда речь шла о больных детях. Вид любого ребенка — Лесли вспомнила о малыше Майкле — доставлял ему невыносимые страдания.

Чарли. Виктория. Бобби. Люди, которых Эрик любил, которые составляли — и составляют — часть его жизни, а значит, неотделимы от его отношений с Лесли.

Теперь многое стало понятно. Но почему он молчал?..

— Иногда я думаю — а мог бы Эрик быть счастлив с Чарли? — негромко, словно рассуждая сама с собой, произнесла миссис Лансдейл. — Конечно, если учесть...

— Виктория!

При звуке знакомого голоса она в испуге обернулась. На пороге стоял ее бывший муж. Интересно, давно ли он здесь? Наверняка давно, так что слышал достаточно.