–  Sie sind, Karl, wie der Diener Ihren sehr geehrt das Onkelchen, des Generales des Barones den Hintergrund Shaintza dumm!
– Резко прервал говорившего злой шепот.
– Nicht schauend darauf, dient was in den besten Teilen Des gro;en Reiches! Sogar kann ein unzeitiger Schuss es den Selbstm;rder, ganze unsere geheime Mission abrei;en! Ich hoffe mich, dass er irgendwo unter dem Busch in diesem verfluchten Wald doch gestorben ist!.. Man mu; sich, Karl - bei uns allen zwei Tages und Nacht beeilen, Bis zu der Station noch vierzig Kilometer und uns noch durch den Fluss bef;rdert zu werden!.. …Шепот спорящих немецких офицеров постепенно отдалился, и Сизова рискнула высунуть голову из тумана…

И замерла от неожиданности - по ту сторону кустов, совершенно бесшумно, вышагивали тяжелые немецкие ботинки…

Людмила видела только ноги, но ей было достаточно и этого…

Простояв на руках, уже дрожавших от напряжения, несколько долгих минут, он медленно опустилась грудью на землю, только тихо выдохнула:

–  Ф-ф-ф-ф-ф-ф…

Она подождала еще минуту и села, и ее примеру тут же последовали все остальные - лежать в одних гимнастерках на такой сырой и холодной земле было невыносимо трудно!..

–  Старшина!
– Позвала Сизова тихо.

И буквально через секунду рядом с ней уже сидела Морозова-старшая:

–  Я, товарищ лейтенант!

–  Плохи дела, Зоя Павловна… - Только и сказала Людмила.

–  Что, товарищ лейтенант?

–  Мы с вами были правы, когда думали, что немцы пойдут к узловой станции…

–  Откуда знаешь-то, Людмила?
– Удивилась Морозова.
– Неужто по ихнему шпрехаешь?

–  Шпрехаю немного… - Горько усмехнулась Сизова.
– На фронт из университета уходила, вы же знаете… После последнего курса «инъяза»…

Она как-то очень не по-женски строго посмотрела на свою старшину:

–  Это спецкоманда… И они действительно очень торопятся - Яровая была права! У них есть всего двое суток, до «узловой» около сорока километров, но им, гадам, нужно еще переправиться, через какую-то местную реку!
– Выпалила Сизова на едином дыхании.
– Через двое суток, как я поняла, будет большой авианалет на станцию, и задача этих «призраков» уничтожить зенитные батареи!

–  Совсем хреново!
– Не удержалась старшина.
– А поезд, значит, который они расстреляли вблизи фронта - это действительно был отвлекающий удар…

Она посмотрела по сторонам, словно искала чего-то:

–  Пока к эшелону кого-то отправят, пока там, на месте сообразят… - И она пристально посмотрела на свою бывшую ученицу.
– А ведь не успеют этих фрицев перехватить, Милка!.. Как пить дать не успеют!.. И что теперь?

–  А теперь мы будем воевать по-настоящему, товарищ старшина!
– В голосе Сизовой зазвучал металл, а в глазах появились странные огоньки.
– Сколько у нас есть патронов?

–  То, что успела прихватить и то, что есть у девчонок…

Морозова подтянула поближе к себе выцветший армейский «сидор», и развязала его лямки:

–  Вот, товарищ лейтенант… Семь пачек, по десять обойм… Итого триста пятьдесят патронов… На семь ружей… - И тут она резко осеклась, посмотрела на небольшой холмик и продолжила.
– На шесть ружей, если попусту не тратить, то почти на батальон немцев хватит укокошить!

–  На батальон нам не надо… - Проговорила задумчиво Сизова.
– Я насчитала девятнадцать пар сапог… Ну, плюс головной и замыкающий дозоры… Их всего человек 65-70…

–  Откуда такой счет, товарищ лейтенант?

–  Я слышала, что они разделились на три равноценных отряда и идут параллельно… К реке идут!… А главный у них… Я за этим гадом уже охотилась однажды, Зоя Павловна… Только он тогда от меня ушел - хитрый, как лис!..
– Сизова облизнула губы, как это наверняка сделала бы пантера, которая почуяла свою дичь.
– Подполковник! Профессор-преподаватель в берлинской школе диверсантов! Барон Хайнц фон Ульбрихт!.. Гад, каких поискать!.. Вся армейская разведка знает, что если поблизости появился барон фон «Диверсия», то где-то в этом районе намечается очень большая пакость, Зоя Павловна! Этот подполковник почти легенда диверсантского ремесла!.. Кавалер Рыцарского Креста! Его этой сволоте сам Гитлер лично вручал!..

–  Значит надо сделать так, чтобы больше не вручал!
– Отрезала старшина.
– Сколько их? Около семидесяти?

–  Примерно, старшина…

–  Ну, и что такого? По две с половиной обоймы точных выстрелов на каждую?
– Старшина как-то даже зло посмотрела на лейтенанта.
– Неужто не справимся? А на кой ляд мы тогда наших девчонок полгода своему ремеслу учили? Да мы сами с тобой, Милка, половину этих гавриков уложим - девкам делать будет нечего! Или не помнишь, как перед войной они к нам на первенство приезжали и только облизнулись! Ни один из ихних стрелков даже в первую «десятку» не попал - все призовые места нашими были!..