Вот и неприятель: легкие бомбардировщики R-Z, сопровождаемые тринадцатью И-15 и

девятнадцатью И-16.

Они шли ниже самолетов националистов.

И тут один из пилотов, сержант Риголли, внезапно спикировал на республиканский

патруль и атаковал И-15.

Завязался бой. Остальные итальянцы вступили в сражение, поддерживая товарищей. В

сумятице схватки столкнулись два C.R.32, и их пилоты выбросились с парашютом.

Ботто сохранял хладнокровие. Он поднял свой самолет выше, высматривая подходящую

мишень среди «Ратас». Вот русские истребители набросились на C.R.32 — чей это

самолет? Командира эскадрильи Нери?.. Не имеет значения! Пора!

С высоты в пять тысяч метров C.R.32 Эрнесто Ботто обрушился на русский истребитель и

уничтожил его.

Со всех сторон в самолет Ботто летели пули. Он почувствовал боль в ноге и, взглянув,

увидел кровь, хлеставшую из раны.

— Разрывная пуля! — пробормотал он. — Проклятье!..

Ему удалось довести свой C.R.32 до аэродрома. Садился уже теряя сознание, и очнулся в

госпитале в Сарагосе.

Здесь он получил известия о потерях — сержанты Риголли и Маджоре убиты, Нери,

подбитый и выбросившийся с парашютом, взят в плен и расстрелян республиканцами.

...Десятое переливание крови. Врач вздыхает облегченно:

— Кажется, выкарабкались, капитан. Но ногу вам пришлось отнять.

Ботто вернулся в эскадрилью на костылях, с протезом, еле ковыляющий, — и не поверил

своим глазам: на каждом самолете красовалось изображение «железной ноги».

— С возвращением, Эрнесто! — приветствовали его со всех сторон.

Тогда он и понял, что будет летать дальше.

А эскадрилья с тех пор так и звалась — «Железная нога». Это прозвище сделали

официальным.

После такого Ботто не смог усидеть на земле. Лейтенант Витторио Пеццу помог ему

научиться заново водить самолет — с протезом.

Сначала, согласно требованию командования, герою позволили летать, но только со

вторым пилотом и с дублирующим управлением. В одну прекрасную ночь Ботто попросту

угнал C.R.42 . Он может летать сам и доказал это.

Возражать ему никто не посмел.

...И вот теперь он командует полком. Их основная задача — Мальта.

На бомбежки вылетают «Савойи-Маркетти» 79, сопровождают их C.R.42.

— Англичане!

— На каких самолетах? — спросил Ботто. Англичане постепенно пересаживались с

бипланов — «Гладиаторов», хорошо знакомых и по летным качествам сопоставимых с

C.R.42, — на новые монопланы. Скорость, скорость... и ничего, кроме скорости.

— Кажется, «Спитфайры», — доложил сержант, но в его голосе не слышалось

уверенности.

— Вылетаем!

Девять C.R.42 направились к острову.

Флайт-офицер Джон Уотерс на новеньком «Харрикейне» (это был вовсе не «Спитфайр»,

как показалось итальянскому наблюдателю) атаковал итальянские бомбардировщики.

Огонь «Харрикейна» оказался губительным: один из S.M.79 упал в море в пяти милях от

Калафраны.

Весь экипаж лейтенанта Марио Скварио, пять человек, выбросился с парашютами, — но

ни один из них не был впоследствии обнаружен.

На обратном пути Уотерса обстреляли C.R.42 и сильно повредили его самолет.

«Харрикейн» развалился при посадке, хотя сам летчик остался невредим.

На счету C.R.42 появляются первые победы — если не над людьми, то над машинами.

4 июля 1940 года, Комизо, Сицилия — район Мальты

Двадцать четыре C.R.42 вылетели из Комизо и взяли курс на Мальту. Итальянцев

возглавлял майор Ботто.

Когда они приблизились к аэродрому Хэл Фар, шесть первых C.R.42 зашли для атаки. Их

поддерживали остальные: шесть «сорок вторых» лейтенанта Витторио Пеццу на высоте в

шестьсот метров, следующая шестерка — на высоте двух тысяч, и последняя — на высоте

четырех тысяч метров.

Ботто и его летчики расстреливали самолеты противника, стоявшие на земле. Эрнесто

видел семь «Гладиаторов»... Англичане наконец очухались: начали палить зенитки.

На высоте в две тысячи метров мелькнули два английских истребителя... На земле