Шрифт:
– Стоп-стоп-стоп. Дак какой же он тогда наставник? Он же чётко знает: да не зайдёт солнце во гневе вашем. Но тогда простите, для меня ето больше не наставник, ето июда. Толькя подумать: двадцать девять лет зло хранить, и лично он был винный.
Алёша:
– А что мне делать, Данила?
– Алёша, очень просто. Иди прямо в АПК, после того как я уеду в Бразилию, и отказывайся от всего, но жди моего звонка. Как толькя не допустют до губернатора, я тебе позвоню, сразу же действую.
– А что, думаешь, не допустют?
– Да им невыгодно, у губернатора друга информация, он правду не знает.
– Как знаешь?
– Я уже три раза обращался, и всё тянут.
– Даже так?
– Да.
– Тятя, вот у меня сусед Геннадий, он капитан-моряк, он тридцать лет проплавал по всему миру, он нас дурачит [391] , что мы приехали в Россию.
– Да, ребяты, мне чичас много чего понятно. Нам один выход: или тайга, или за границу. Андриян, во вторник собирайся, вместе поедешь в Москву.
391
Называет дураками.
Дома всё нормально, Марфа рассказывает:
– У нас здесь были гости, живут возле Волоконовки, деревня Голофеевка, твоё родство по бабушкиной стороне.
– Хто оне?
– Твоя троюродная сестра.
– Вот тебе новость! А телефон оставили?
– Да, оставили. И ишо звонила с Калуге одна твоя двоюродная сестра, вот обоих телефон.
Я набрал номер в Голофеевку, звоню, берёт трубку женчина.
– Алло, звонит Зайцев Данила Терентьевич.
– О, брат!
– Рассказывай, како наша родство и хто вы.
– Я правнучкя бабе Федоре Пантелеявой, мня звать Галя, мы у вас были, но тебя дома не было.
– Вот ето здорово! Живём близко и друг друга не знали! А как вы узнали, что мы здесь?
– Да видели вас в теле.
– Вон как! Ну, значит, надо встретиться. Спаси Христос, что нас разыскали.
– Ну, ждём, Данила Терентьевич, приезжайте.
– Обязательно приедем.
Да, ето моё родство. Звоню в Калугу, берёт трубку женчина.
– Алё.
– Да.
– Здорово живёшь.
– Здорово. Ето хто?
– Вам звонит Зайцев Данила Терентьевич.
– Братка, наконес-то!
– Ну рассказывай, каки мы родственники.
– Мы Анфилофьевы, отец Полиект.
– Да, знаю.
– А мать Капитония.
– Да, хорошо знаю, она тятина сестра.
– Да, она дядя Терентьева сестра. Данила Терентьевич, вы можете к нам приехать?
– Да вот собираемся в Москву и к вам заедем.
– А когда?
– В среду.
– Ну, ждём тогда.
– Да, ждите.
Ну вот, наконес-то нашлось моё родство и поблизости!
Ни в субботу, ни в воскресенье молиться не пошёл. Вообче обидно. Весь мой труд попрали и загнали меня в долг, не хочу больше стречаться ни с кем и нигде. Пришло время – спасай да спаси свою душу, всё лжа, нет правды на земле.
В понедельник приезжаю в Белгород утром, звоню Картавенке.
– Николай Васильевич, я здесь, в Белгороде.
– Но, Данила Терентьевич, губернатора нету.
– Но вы же сказали, чтобы приехать в понедельник.
– Ну что, губернатора нету.
– Николай Васильевич, встреча очень важна, я в пятницу вылетаю в Бразилию.
– Хорошо, Данила Терентьевич, я тебе позвоню. – И трубку закрыл.
Ну, всё пропало, встречи никакой не будет. Я вернулся домой и рассказал: до губернатора не пускают. Попросил Андрияна с Георгиям и Марфу:
– Собирайтесь, всё складывайте.
Я позвонил Рассолову Александру Григорьевичу:
– Как лучше отправить груз?
Он посулил послать фуру:
– А к какому числу нужна фура?
– Шестнадцатого февраля, но не позже.
– А что так рано?
– Сам знаешь, весна подходит.
– Да, ето верно. Ну хорошо, найду – сообчу.
– Договорились, жду. Я четвёртого вылетаю в Бразилию, шестнадцатого буду в Москве, и сразу к вам.
– Договорились.
Ну вот, всё договорёно.
– Как загрузите груз, можете выезжать в Абакан, я вас там стретю. Вот вам последни двести пятьдесят тысяч рублей.
– А ты как?
– Я веду договор с Русланом, в тайге что-нибудь произведём вместе. Ну, Андриян, Софоний, собирайтесь, поехали к Руслану, он с вами хочет поговорить.