– Не надо мне ваши бизнесы и всю ету беготню. Что, не видишь, что Иринка больна?

– А что с ней?

– Вечно жара, комары, мошки, а у ней аллергия, и я уже с ней замучилась.

– И что теперь?

– Я в Боливии дня жить не хочу, вези нас хоть куды, но здесь я не останусь.

– А стальные как?

– Спрашивай.

Стал спрашивать, все в голос:

– Тут не хочем оставаться.

– А как с нашай работой? Столь добились и вложили труда и деняг?

– Оставайся, ежлив хошь.

Стал спрашивать, хто остаётся со мной, – Алексей, Татьяна, Елена.

– Ну хорошо. А куда собрались?

– В Аргентину.

– А там что, вам сладко достанется? Теперь, после того как Илья настроил столь делов, все от нас отвернутся, и моё родство.

– Ну и что, пушай.

– Чичас так говорите, а на факте всё будет поиначе.

Пока всё ето рассуждали, время шло, Андриян и Андроник по-прежнему учили, но на Андроника поступали жалобы: ворует деньги. Перед праздником Богоявлением уехали с Андрияном учить. Андриян вернулся вечером, а Андроника нету и нету, вот уже второй день его нету, под вечер явился без копейки. Стали спрашивать – молчит, говорю ему:

– В городе ето же было, а здесь не то чтобы наладиться, а ты ишо хуже стал, и как дальше? Мне воров в дому не надо, ежлив не хочешь наладиться, то опростай наш дом.

Он стал, смотрю, собирается уходить, думаю: попсихует да придёт, но он ушёл и не вернулся. Жалко было. Хорошо, достанется ему порядошна женчина, а ежлив достанется развратница, будет всю жизнь мучиться, и стал за него молиться, чтобы Господь дал ему порядошну и строгу жену.

Вильме Кубас я сообчил: такой договор мня не устраивает, и всю работу буду организавывать сам, потом звоню Сантосу, тот с новостями: Вильмин брат не отдаёт наши вышивки. Я стал ему звонить, он услыхал мой голос, трубку закрыл. Стал Вильме звонить, та завиляла. Через две недели звоню «Мисьон альянса норуега боливьяна», и что же я слышу: мне отвечают, что уже с Вильмой Кубас договорились. Ах вы жулики, думаю! Без патентов вы нихто, работа не убежит, и всегда можно снова начать. Я посмотрю, как вы нашнёте без меня, а я подожду. И семье сообчил: собирайтесь, поехали в Аргентину, но сразу предъявил: я еду толькя в Конесу. И решили так: чичас лето, урожай, Марфа, Андриян решили остановиться у маме и сделать копейкю на урожай, а я поеду в Конесу, земли найду и дом. Так и решили – все с матерью, я один, и уехали.

В самый разгар работы в Ла-Пасе я познакомился с однем парням, имя его Оскар Пас, он занимается разработкой программ в компютере, мне он помог с моёй программой. Дале-боле он увидел, что у нас масса народу, стал мне рассказывать, как оне оформили свою организацию негосударственною ОНГ. Занимались оне детями-сиротками, и ето существовало ради пожертвованияв. У них всё развивалось хорошо, им помогали с разных стран, и дошло у них до пятьсот сирот, оне их поили, кормили, учили. На ето взял внимание ООН и выделил им на етот проект три милливона долларов. Оне ети деньги разделили и все разбежались, и всё у них пропало. Оскар Пас познакомил меня в посольстве США с ответственными людями, которы помогали етой идее, и просил меня убедительно открыть такую организацию, рассказал, что:

– Европейски страны уже не верют латинам, а у тебя фамилия европейска, ето уже доверие, и можно взяться за хорошая благородноя дело.

– Да, Оскар, предлагаешь очень сурьёзноя дело, но надо хорошень разобраться, кому помогчи и как помогчи. Я понимаю так. Надо так помогчи, чтобы человек стал на ноги и благодарил всю жизнь, что ему помогли выбраться, вылезти из ямы, и для етого надо подобрать людей честных, чтобы положили душу за ету идею. Но где их брать?

Оскар после того разговора часто заходил к нам в контору и ждал моего согласия, но я тянул и всё отговаривал подождать. На последнея время ему сказал:

– Оскар, за всё ето время у меня надёжный человек нашёлся всего один, ето Сантос, и подумай, у нас нету надёжных людей. Сколь у нас надёжных, скажу: ты, Сантос, Алексей, Татьяна, та женчина, что в посольстве США Лилияна, ну пускай и я. Сколь нас, всего шестеро человек. Но не забудь то: когда корень здоровый, ветки и листьи также здоровы, могут долго не заболеть, но ежлив корешок, ветка или листик больной – всё заразит. Так что надо хорошень посмотреть, с кем имеем дело и за что берёмся. Но пока мы не готовы, а вдальнейше видать будет.

Оскар сказал:

– Буду ждать, и, конечно, обидно, что ети страны так поступают.

Мы уехали в Аргентину. Семья остались в Чёеле, я уехал в Конесу, арендовал дом на месяц, пошёл в мунисипалитет, попросил сделать выставку. Интендент посмотрел на работу и сразу согласился. Пошли в музей, поговорили с директором, тот охотно принял, и сделали выставку. Пригласили прессу и телевидер, всё ето вышло в новостях, народ пошёл смотреть, всем понравилось, стали просить, чтобы научили. Интендент дал мне зарплату, и я стал учить, продавал матерьялы и учил, то что осталось с Боливии. Танюшка попросилась остаться в Боливии у тётки Ксении, мы её оставили.

У меня дело пошло, правды, заработки не очень, но жить можно. Здесь народ ленивый, я знал, что надо подыскивать земли, пошёл в сельскохозяйственный отдел, попросил поговорить с агрономом. С нём познакомились, мне он не понравился: гордый молодой толстяк. Ну что, надо голову приклонять. Я попросил у него рекомендации, чтобы нашёл земли работать из половины, гектар двадцать – тридцать, он пообещал. Я ему в подарок принёс красивую картину вышиту, он ликовал и сказал:

– Не заботься, земля будет.