Чудеса начались сразу же. Как только Люк пересек невидимую границу между пещерой и заводью, он тут же почувствовал, что может дышать легкими - внутри пещеры совершенно не было ни капельки воды - она была пригодна для обитания человека. Люк посмотрел назад и увидел, что воду от пещеры отделяет какая-то невидимая стена, прозрачная как стекло, но которую он совершенно не ощутил, когда заплывал в пещеру.

Затем Люк пополз на четвереньках вперед, но тут же, откуда-то спереди, до него донесся звонкий смех Марины:

– Ну ты и чудак, Люк! Что ж ты на четвереньках ползешь, как собачка!

Люк покраснел и встал во весь рост - пещера оказалась довольно просторной. Воздух здесь был не затхлым, а свежим, ароматным, пахло свежескошенным сеном. Под ногами - приятный мягкий покров из сухой травы. Видимо, она и издавала этот запах. Люк зашагал вперед, тем более, что где-то впереди был виден неяркий свет...

Вскоре Люк вошел в основную пещеру. Она была небольшая, ровно на двух человек. Здесь пол также был устлан сухим камышом, а у стены - одна большая лежанка из кучи этого же камыша, посередине был выложенный камнями круг, в центре которого уже горел магический, бездровный огонь... Все стены комнаты-пещеры были украшены лесными цветами...

– Ну как тебе?
– торжествующе воскликнула Марина, бросаясь навстречу вошедшему Люку.
– Всю неделю старалась! Я это место высмотрела ещё давно... Пришлось попотеть конечно, но теперь все позади - нам тут будет уютно, хорошо, тепло... А самое главное, никто, никто нам здесь не помешает!.. Ой, ты ж у меня больной... А ну-ка быстро скидывай одежку сушиться, а раз ты такой стеснительный, я тебе дам другую - сама шила, старалась...

Марина достала из небольшой ниши в стене, закрытой занавеской-циновкой из сухого речного тростника, длинную рубашку-тунику, сплетенную из какого-то мягкого зеленого материала...

– Давай, примерим заодно, а то я твой размер на глаз прикидывала... Между прочим, совершенно непромокаемая, как и мое платье... Но перед этим я тебя натру такой мазью, что ты вмиг согреешься.

Люк снял с себя мокрую до нитки одежду, предварительно попросив морскую деву отвернуться, а потом лег на лежанку из сухого камыша животом вниз, а Марина принялась натирать его какой-то терпко пахнущей белой мазью. У Люка от неё защипало в носу и в глазах, зато тело стало приятно согревать...

От нежных, приятных прикосновений рук морской девы и приятно согревающего и щиплющего кожу крема и без того уставший Люк разомлел и совершенно незаметно...

...Темный-темный колодец, темная-темная вода, в которой не отражается ничего, даже луна и звезды...

"Лю-ю-ю-ю-ю-юк! Лю-ю-ю-ю-ю-ю-юк! Освободи н-а-а-а-а-ас! Только т-ы-ы-ы-ы-ы! Только т-ы-ы-ы-ы-ы-ы! Освободи на-а-а-а-а-с!
– темная вода вдруг становится прозрачной и где-то в глубине колодца - тысячи тысяч фигур, тысячи тысяч рук, протянутых в сторону устья колодца - и шепот, тихий, но настойчивый, шепот тысяч и тысяч голосов. Люка неодолимо тянет нырнуть в колодец, навстречу этим рукам, он сопротивляется из последних сил, вовсю упираясь своими ладонями в каменные стенки колодца, но силы ему изменяют и медленно, но верно его лицо приближается к водной глади, а где-то в глубине он видит тысячи тысяч невыносимо уродливых... нет не лиц, а морд, рож, харь - невозможно сказать иначе - полу-люди, полу-козлы, полу-свиньи, полу... да мало ли кто ещё - со свиными пятачками, зубами волков, рогами козлов, глазами кошек и... с человеческими щеками, бровями, губами, шеями... Люку невыносимо омерзительно смотреть на них, он изо всех сил пытается отвести взгляд, поднять голову, но не может... и, наконец, он со всего маху плюхнулся в воду колодца и камнем пошел на дно...

– Лю-ю-ю-ю-юк, Лю-у-у-у-к, а Люк! А ну проснись!
– ледяная струйка ударила ему в лицо и Люк тут же открыл глаза и вскочил с постели. Он увидел над собой удивленное и немного испуганное лицо Марины, нахмуренные брови, а в её руках - морская раковина, из которой капали остатки влаги, большая часть которой была вылита на него...

– А? Что? Сколько времени?
– Люк подскочил и присел на лежанке.

– Ещё час до рассвета... Ты вначале так хорошо уснул, прям как ребенок, я не стала тебя будить, а потом - как забился, как закричал... Тебе что-то приснилось, дорогой, да, скажи...
– Марина села рядом с ним и обняла его за плечи.

– Колодец какой-то... Вода темная, ничего не отражает, а там... что-то страшное, жуткое... что-то...

– Все, с меня хватит, любимый! Это этот мерзкий Азаил, чудо-юдо проклятое, на тебя так влияет! На этого страхолюда и я, если честно, смотреть не могу, а ты с ним постоянно... Тебе надо, во-первых, переселяться срочно ко мне - уж я-то тебя поставлю на ноги, а во-вторых - срочно развлечься! Завтра будет русалия на Священном Острове и я настаиваю, чтобы ты пошел со мной, тем более я уже сказала о тебе сестрам и... не только...
– тут морская дева Марина как всегда мгновенно переменила свое настроение - от испуганно-встревоженного до озорного веселья. Она хитро улыбнулась и потрепала мочки ушей Люка своими пальчиками, а потом быстро поцеловала его в губы, и вскочила на середину пещерки и стала танцевать.
– Мы будем танцевать, танцевать, танцевать - при полной луне, прыгать через костер, а потом, а потом, а потом...

Но Люк лишь удивленно поднял брови и спросил:

– Как? Ты ж отлучена от сообщества русалок из-за меня, как же ты снова...

– А-а-а-а! Пустяки!
– беззаботно махнула своей перепончатой ручкой Марина и, подлетев опять к Люку, быстро села ему на колени, обвила его шею руками и крепко прижалась своей прохладной грудью к его груди. А потом, расправив его волосы на лбу, щелкнула его пальчиками по носу и сказала:

– Глупыш! Речные русалки живут сами по себе - им приказы Лоры - до звезды, хи-хи! У нас же Конфедерация, а не Сообщество, как у фей - у нас все живут по-своему, просто иногда мы все объединяемся против общего врага - тех же фей или рыбаков или китобоев, а так - мы сами по себе, они сами по себе, понял?
– и быстро поцеловала его в губы.