Люк грустно вздохнул и остановился. Он вышел как раз к тем зарослям камыша в небольшом заливчике речки, как раз в том месте, где он неделю назад подстрелил утку. Сейчас утки где-то спали и заливчик был необитаем. Люк набрал в свои легкие порцию опьяняющего свежего ночного воздуха и присел на большой круглый камень у самой кромки воды и заворожено глядел на лунную дорожку у реки и почти задремал - день сегодня был тяжелый...

А потому не заметил, как вода в заливчике заволновалась, раздалось еле слышное хлюпанье и вот - из воды вытянулась пара тонких рук с перепонками между пальцев и... резко потянули его за ноги в воду... Хлюп!
– и вот уже Люк барахтается по шею в воде, а его оглушает звонкий, мелодичный русалочий смех...

– Ну что, испугался? Да? Ха-ха-ха! Эх ты, охотник, то же мне!
– тонкое прохладное скользкое русалочье тело крепко прижалась к телу Люка, а её руки обвили его шею.

– Марина! Ну что ты! Опять за свои шалости?! Ни разу ещё не встретились по-человечески!
– недовольно произнес Люк, с трудом освобождаясь от её рук и выбираясь на берег - он был мокрый до нитки.

– А я и не человек, чтобы встречаться по-человечески!
– послышался дерзкий ответ и вслед за Люком на берег, раздвигая заросли камышей, вылезла, довольно смеясь, веселая русалка.

– А я, в отличие от тебя, человек, и мне бы хотелось...

– Ладно, ладно, не буду больше - махнула ручкой русалка и села рядом с Люком на землю.
– Хочешь, скидывай свою мокрую одежду и я обсушу её - проще простого!
– Русалка выразительно потерла друг о друга ладони, так что от них пошли искры и они стали теплыми и даже горячими, как нагретый на солнце камень. Ими она прикоснулась к рукаву мокрой рубашки Люка и от него тут же пошел пар, как от прикосновения горячего утюга.
– О, видишь, как я умею?! Давай-давай, скидывай - и я вмиг просушу!

Но Люк покраснел и отдернул руку...

– Все бы вам одежды скидывать... А вот людские девушки никогда не обнажаются перед молодыми людьми... Для них скромность и целомудрие - это очень, очень важно...

Лицо юной русалки тут же опечалилось, что не удивительно для их переменчивого характера. Она посмотрела на себя и увидела, что даже то, что на ней надето тонкое восхитительное зеленое платье, блестящее яркими изумрудными искрами при свете луны, играет не в её пользу. Оно напоминало чем-то рыбацкую сеть, надетую на голое тело - тонкие зеленые нити, сплетаясь, образовывали довольно большие ячейки, а потому одеждой это платье назвать можно было с большой долей условности - все части тела просвечивали в нем точно так же, как если бы на ней вовсе ничего не было надето...

Люк отвернулся, чтобы не смотреть на её наготу в сторону.

– Люк, а Люк...
– потрясла его за плечо морская дева.
– Ну прости меня... Я совсем-совсем забыла, что ты не такой, как все... В следующий раз, я обязательно сошью себе новое платье, такое, какое тебе нравится. Хорошо? Ну, Люк, ну посмотри ты на меня, пожа-а-а-алуйста...
– холодные руки со стороны спины обняли Люка за шею и её мокрая голова крепко прижалась к его спине.
– Ты чем-то расстроен, да?

– Да, расстроен... В груди что-то жжет, покоя нет... Тоска...

– Ой, а не заболел ли ты, любимый?
– встревожено проговорила морская дева.
– А ну, давай-ка я проверю температуру...
– Влажная ладонь прикоснулась ко лбу...
– Да, лоб-то горячий...

– Пустяки...

– Нет не пустяки! Всё! Плывем в Ивовую Заводь, я там закончила рыть хижину, сегодня, и пол уже застелила сухим камышом - там будешь лежать, спать, лечится, а я буду тебя кормить с ложечки. Вот!
– и Марина хлопнула ручкой по воде, так что раздался громкий всплеск и брызги полетели во все стороны...
– Ну, поплыли, а?
– Она взяла Люка за руку и сильно потянула его в воду.

Люк поддался и плюхнулся в воду вместе с ней.

– Подожди, дорогой, дай-ка я наколдую...

– Нет, я хочу плыть как настоящий мужчина, как охотник, сам - без всяких воздушных пузырей...

А потом он набрал в легкие побольше воздуха и нырнул поглубже в бодрящую прохладу лесной реки...

Плыли они не больше получаса. И не мудрено, морская дева постаралась устроить свое логово поближе к месту жительства самого Люка, тем более, что она втайне надеялась, что из-за близости её логова к лагерю "отверженных", он переберется к ней жить... Хижина располагалась всего пару миль вниз по реке, там где из-за множества мелких островков, заросших ивами, а потому и называвшихся "Ивовыми", река разделялась на множество маленьких рукавов. Некоторые такие рукава густо заросли ивой и камышом и вода в них застоялась. В таких заводях любили делать свои маленькие плотинки и рыть норы бобры. Не исключением оказалась морская дева.

Когда они с Люком доплыли до одного из таких рукавов, Марина потянула Люка влево и они вместе нырнули. Марина плыла впереди. Она ловко раздвинула в стороны заросли камыша и Люк увидел скрытую за ними пещеру, вырытую (явно, не без помощи магии) прямо в мягкой почве одного из "Ивовых" островов. Она было небольшой - в диаметре меньше человеческого роста и Люк удивился, как же они там поместятся вместе, но Марина уже ловко юркнула в отверстие и исчезла в темноте, а потому ему ничего не оставалось, как последовать её примеру...