Изводят чужие ученые. Потом она делится этими достижениями с о своими учены ми. Контрразведка, обратно этому, охраняет ,0рои секреты и своих ученых от чужих шпионов. Сама разведка есть не что иное, как исследование. Только нежелательное. 0 этом – то и разница, но, согласитесь, незначительная.

Кто противостоял комитетчикам в борьбе з а власть? Те, кто згой властью обладал: партийный аппарат. Чем руководствовал ся аппарат в своей повседневной деятельности? – Марксизмом- ленинизмом, которому уже было к тому времени лет сто, а он был все еще «вечно живой». Чем руководствовался Комитет? Эт ому посвящена наша глава.

Существует определенная, весьма жесткая связь между побе дителем в противостоянии в той или иной форме и теми интел лектуальными технологиями, которыми он пользовался в этой борьбе. Считается, что у победителя они всегда выше по с воему уровню. В школе нам называли единственное исключение: Кромвель со своими идеалистами-пуританами против материа листов – последователей Ф. Бэкона. Но, видимо, генералы Хромвеля были более толковые, чем у короля Чарльза. А может быть, шпионы?

Но вернем ся к дням вчерашним. Сопоставим аппарат и его боевой отряд. В последние дни перестройки отмечалось, что «КГБ, бывший своего рода внутренней партией, во-первых, всегда знал больше, чем партия: она и не хотела ничего знать, удовлетворяясь победными реляциями и заверениями в предан ности. Во-вторых, идеология могущественного тайного ордена КГБ, в отличие от партийной, не только принимала факт суще ствования противников, проблем и противодействия, но и пред полагала возможность преодоления любых трудностей четк о рассчитанными активными действиями» (5.2. С. 17). А.А. Зи новьев писал об интеллектуальных качествах аппаратчиков не сколько точнее: «Одна из причин того жуткого состояния, в ко тором оказалась наша страна – это идиотизм высшего совет ского руководства. Беспрецедентный исторический идиотизм. Я в своей первой книге «Зияющие высоты» описал, почему про исходит так, что в высшее руководство постепенно отбираются Круглые идиоты. Это есть общий закон (…). Интеллектуальный Уровень советского руководства оказал ся настолько низким, что трудно себе вообразить. Это была одна из причин той катастро фы, которая случилась с нашей страной» (5.3. С. 73). В партра ботники приходили люди или с идеологическими задатками, либо им промывались мозги в разного рода партшколах, а там в *оду была псевдонаука, о которой тот же А.А. Зиновьев сказал,

были написаны сотни книг, но ни одна из них не может пре тендовать на звание научной. Вот чем руководствовались те, ко го комитетчи ки устранили от власти.

Первая информация, что я получил о методах КГБ, никак не украшала этот орган. Рассказывал отец. У него были какие-то дела с главным энергетиком Красноярского деревообрабаты вающего комбината. Этот самый ДОК расположен на берегу Енис ея правее тех видов, что изображены на современной деся тирублевой купюре. И вот он возьми и загорись. Те, кто «любо вался» пожаром, говорили, что зрелище было ужасное: сгорел, наверное, миллион кубометров леса; на противоположном бере гу реки – а это боль ше километра! – невозможно было стоять из-за пекла. Рядом находится мост, могли расплавиться и рух нуть пролеты. У местного КГБ появилась версия поджога, свя занная именно с мостом: а не был ли тут умысел на диверсию, мог встать весь Транссиб – южная ветка Абакан-Тайшет не вы держала б нагрузки. Словом, началось… Месяца через полтора этот знакомый энергетик позвонил отцу на работу: «Вы меня, наверное, потеряли, но я никак не мог – у меня не было време ни…» – «Нет, все нормально, я все понимаю». Дальше е го рас сказ был таким: «Меня взяли в тот же день. Отсидел три дня – выпустили, как и полагается по закону. Прихожу домой, только поцеловал жену в прихожей – звонок. Они: вот постановление прокурора! И так весь месяц! Потом уж начал жульничать: уез жал к ро дственникам, чтобы помыться, встретиться с женой и так далее». Когда надо было государству – они работали спустя рукава, когда надо было себе – они сработали безупречно.

Возьмем для примера так называемое дело «взрывников», которое в КГБ считали образцово- показательным (44. С. 245)! После терактов в Москве их искали полгода! Причем с основ ными трудностями следствие, я считаю, столкнулось в самом начале: «Взрыв произошел зимой на наземном участке полотна, и чтобы собрать осколки, пришлось несколько дней рас тапли вать снег. По мелким клочкам и ошметкам восстановили и сум ку, в которой находился смертоносный груз» (10. С. 289).

В то же время, когда дело касалось личных интересов коми тетчиков, работали они практически безупречно и, главное, бы стро. Так, напри мер, когда на станции метро «Ждановская» был убит чиновник Секретариата КГБ СССР м-р Афанасьев, то ре зультаты были молниеносными: это случилось 28 декабря 1980 г., а уже 14 января виновные были установлены.

Еще один пример «виртуозной» работы, по крайней мере, ее пытаются выдать за таковую: «…самыми опасными для сотруд ников охраны высоких руководителей являются люди с шизоф реническими задатками. От них всегда можно ожидать различ- цЫХ непредсказуемых действий. И нужно отдать им должное в э том отношении : у них весьма сильно развито воображение и способность точно определять уязвимые места в системе охра ны, отсюда и методы и средства проведения террористического акта. Анализ действий такого рода лиц как раз свидетельствует 0 б этом, поэтому сотрудникам ох раны приходится постоянно тренировать себя, чтобы уметь выявить таких людей по ряду признаков, особенно в ходе обеспечения безопасности массо вых мероприятий.

Примером этому может быть случай, имевший место в зда нии Центрального Дома Советской Армии, когд а там однажды проводилось собрание военнослужащих с участием руководите лей государства и правительства. Допуск в здание ЦДСА осуще ствлялся военными, а непосредственно в зал заседаний – со трудниками служб безопасности. Шизофреник изучил систему допуска и сумел пройти через первый контроль, но был разобла чен в фойе, когда следовал в зал заседаний. Только хорошая на тренированность позволила сотрудникам безопасности выявить его. Он был одет в форму адмирала Военно-Морского Флота, выглядел солидно, был стро ен, подтянут и до определенной по ры даже излишне вежлив в обращении с другими. На его груди красовалось множество наград. Однако внимание сотрудников безопасности привлекло неправильное их расположение на мундире и большое количество разных знаков, которы е не мог ли носить высшие офицеры. «Адмирала» попросили предъявить документы и приглашение на участие в собрании, которых у не го, естественно, не оказалось» (5.4. С. 99-100). Лично я здесь не вцжу никакой особой натренированности, которую бы стоило расхва ливать, – все это примитивно.

Могу рассказать подобный случай и из своей практики. В 1971 г., как известно, ввели в армии и на флоте институт пра порщиков и мичманов. Я – 1962 г. рождения и только по моло дости лет не узнал об этом в тот же день. Стоим мы с отцом на остановке, ждем транспорт, и вот я вижу – напротив нас стоит сравнительно молодой человек с двумя звездами на погонах. Я спрашиваю у отца: «Это кто: генерал-лейтенант?» Отец отве- ^ает: «Присмотрись повнимательнее». Я смотрел на него, смот рел и понял, в чем дело: петлицы-то не генеральские (про лам Пасы я тогда еще не знал – фото генералов я видел только в книгах). Итак, если с задачей, пусть и с трудом и за гораздо большее время, справляется десятилетний ребенок, то какой же э^о профессионализм и что тогда под ним иметь в виду?