Шрифт:
Взглянув на возмущенного Алексея, старик мягко улыбнулся в бороду и продолжил:
– Но ведь наш с тобой старый разговор о продолжении обучения по-прежнему в силе. Осенью поедешь в Паталипутру. Там много юных особ из иноземных благородных семейств. У них нет таких строгих запретов на браки. Уверен, ты со своими знаниями и необычными умениями быстро войдешь в высшее общество и завоюешь сердце какой-нибудь иноземной красотки. На самом деле все в твоих руках, Алахей, – лукаво глянул он на смущенно улыбающегося Алексея.
Продолжая улыбаться, молодой человек неожиданно для себя широко зевнул и оттого смутился.
– Что-то не выспался сегодня.
– Да-да, ты прав. За разговорами про чудеса мы совершенно потеряли счет времени. Уже далеко за полночь. Доброй ночи, – добродушно усмехнулся старик, вставая из-за стола.
Глава 28
Жизнь снова вернулась в свое обычное неторопливое русло. Начался долгожданный сезон дождей. Вечером после обильного ливня Алексей вышел на веранду полюбоваться на красочный закат и едва не раздавил блюдце с молоком. Чертыхнувшись, отпрянул в сторону и едва не угодил во второе.
– Да что здесь такое творится! – возмущенно огляделся. – Ага!
Поблескивая капельками пота на лысине, Рагху самозабвенно расставлял блюдца, время от времени сердито шикая на Везунчика. Раздувшийся, словно шар, кот, видимо считая священным долгом снять пробу с каждого блюдца, лениво преследовал повара по пятам.
– О! Добрый вечер, Рагху! А что ты тут затеял на ночь глядя?
– А, здравствуй, Алахей! – утирая лысину, радостно приветствовал его повар, отставив большой кувшин. – Вот, расставляю дары для нагов. Сегодня в полночь наступает великий праздник.
– И что, змеи правда выпьют за ночь столько молока? – Алексей подозрительно покосился на измусоленную морду Везунчика.
Машинально проследив за его взглядом, Рагху смущенно потеребил передник.
– Ну, может, и не все. Но думаю, когда сюда сползутся наги, будут очень довольны.
Еще раз оглядев множество блюдец, Алексей ободряюще пожелал повару доброй ночи и отправился спать.
Утром, даже не оставшись на чаепитие, Ашок пулей умчался на улицу. Шум подготовки к празднику стало слышно даже сквозь каменные стены.
Дед с улыбкой проследил за непоседливым внуком и заметил:
– Хочу с тобой поговорить, Алахей. В полдень начнется торжество Нагапанчами. Помня о твоем страхе перед змеями, сразу тебя предупреждаю – кобр там будет очень много. Возможно, сегодня для тебя разумней будет вообще не выходить на улицу?
– Ой, не знаю, – вздохнул Алексей.
С одной стороны, при виде змей подкатывал настоящий ужас, а с другой – остаток жизни придется жить здесь. А к змеям тут относятся как к само собой разумеющемуся, и надо как-то к ним приспособиться, ведь местные жители испокон веков живут с ними бок о бок, и ничего, даже живы, ну, по крайней мере подавляющее большинство. Да и к тому же начал сильно одолевать информационный голод.
– Эх, ладно. Нравятся мне змеи или не нравятся, но здесь жить. Постараюсь перебороть свой страх.
– Ответ, достойный разумного мужа, – похвалил старик. – Только уж постарайся снова не исчезать. Увидев такое, я постарел на добрый десяток лет, – он сдержанно усмехнулся. – А что подумают люди, предугадать вообще невозможно, но думаю, сразу разбегутся.
Глядя в лукавые глаза, Алексей невольно улыбнулся:
– Постараюсь изо всех сил…
Ближе к полудню торговую площадь заполонила нарядно одетая толпа. Откуда ни возьмись появились ярко наряженные факиры, развлекающие почтенную публику огромными языками пламени изо рта.
По-гусиному вытянув шею, Ашок недоверчиво уставился на огонь.
– Настоящий?
– Настоящий, – заверил Алексей.
Завороженные необычным зрелищем люди мгновенно окружили факиров, загородив ребенку весь обзор.
– Вот всегда так! – запротестовал Ашок. – Ничего не вижу!
– Сейчас увидишь, – усмехнулся Алексей.
Подхватил почти невесомого малыша и бережно посадил себе на плечи, удерживая за лодыжки.
– А теперь видно?
Боясь упасть, Ашок испуганно притих. Осмелев, восторженно закрутил головой, глядя на мир с высоты огромного роста асуры.
Садхир только тихо посмеивался в бороду, наблюдая за внуком.
Появились одетые в белые наряды брахманы. Народ сразу же переключил внимание на них. Позади жрецов шествовал старый знакомый.
Сандип, нарядившийся по такому торжественному случаю, гордый от осознания собственной важности, медленно вышел вперед, держа большую украшенную корзину.
Главный жрец, седой как лунь благообразный старик, обратился к людям с короткой приветственной речью, торжественно принял корзину и высоко поднял над головой.