— Да, — невозмутимо сказала Сонька, глядя Анафеме в лицо.

— Ага, — усмехнулся Кирилл.

Дженни ограничилась кивком. Анафема, ни на секунду им не поверив, пошла прочь от ворот.

Егор, глядя ей вслед исподлобья, набрал номер.

— Анафема пообещала нас проклясть, — сообщил он.

— Это она может, — отозвалась Заваркина из трубки, — она будет начеку. Не облажайтесь.

— Все будет сделано в лучшем виде, — разулыбался Егор, развернулся и «отдал честь» верхним этажам универмага. После чего нажал «отбой».

— Ты смотри, как разговор с Анфисой Палной возбуждает нашего героя-любовника, — ехидно пропел Кирилл.

— Ты что не видишь, что она тебя просто использует! — крикнула Дженни в сердцах.

Егор, Кирилл и Соня ошеломленно уставился на нее.

— А тебе-то что? — зло спросил Егор, — какое тебе дело до того использует она меня или нет?

Дженни поперхнулась словами. Она хотела выразить свои чувства прямо здесь и сейчас, но ей не хватало словарного запаса и смелости.

— Она твой друг и беспокоится за тебя, — пришла на помощь Соня. Она положила руку на плечо Дженни, которая обмякла, опустила плечи и уставилась на носки своих ботинок, пытаясь сдержать слезы.

— Очень дипломатичная речь, — сказал Кирилл, пытаясь казаться сочувствующим.

— Ты-то хоть помолчи, — резко оборвала его Соня.

— Не ругайтесь, — тихо сказала Дженни. Она подняла на Егора извиняющиеся влажные глаза.

Егор скривился, будто его ударили в бок, развернулся и быстрым шагом пошел прочь

Последняя группа, которую вела Дженни, продиралась сквозь парковые кусты.

— Здесь очень темно! — возмутилась девчонка-десятиклассница. На ней был замысловатый костюм: длинное платье с кринолином и ветвистые рога. Рога цеплялись за ветки деревьев, что затрудняло передвижение затейницы по парку.

— Сейчас будет светло! — пообещала Дженни в предвкушении. Она уже видела, каким красивым стал манеж.

И действительно, как только они выбрались из кустов, их взору предстала дорожка. Она была освещена инсталляциями из плетеных комочков с лампочкой внутри и обычных светильников, на которые были накинуты разрисованные под привидение простыни. Такие же светильники были натыканы то тут, то там по близлежащим парковым площадям. Но самые внушительные изменения претерпел сам манеж. Он уже не напоминал полуразвалившуюся пластиковую коробку, поросшую травой. Скорее, он был похож на старый замок: замшелый снаружи, но приветливо светящийся праздничными огнями изнутри. Вход, убранный черно-оранжевой тканью, застенчиво шелестел, словно предлагая присоединиться к таинственному и неизведанному. По периметру были расставлены вырезанные тыквы, светящиеся мягким электрическим светом. Каких тут только не было! Были рожи и зловещие, и веселые, и ехидные, и устрашающие. Одной тыкве и вовсе стало плохо: ее «стошнило» семечками.

— А все уже там? — восхищенно поинтересовался парень во фраке, очечках и со вставными клыками во рту.

— Все уже там, — сказала Дженни с улыбкой. Она с достоинством шагнула на освещенную дорожку, ведущую к манежу.

Десятиклассники заулыбались. Им понравилось увиденное так же, как и четырем группам учеников до них. Первую, самую многочисленную привел Егор, вторую — девушка в костюме дьяволицы, какая-то заваркинская подружка. Третью и четвертую привели Соня и Кирилл, успевшие трижды поссориться в процессе. Дженни досталась самая малочисленная, всего десять человек. Это были все ученики десятого класса, достигшие шестнадцатилетнего возраста.

— Ты потанцуешь со мной? — шепотом спросил «клыкастый» десятиклассник у Дженни.

Та кивнула, не сдерживая улыбку. Егору будет полезно увидеть, что она нравится другим парням.

Из высокой двери манежа, отогнув черный шелковый краешек, вышли две дьяволицы: одна в сиреневом парике с рожками, другая — в красном. У них были одинаковые черные декольтированные платья и плавные движения. Они синхронно открыли дверь и так же синхронно приложили указательные пальцы к губам. Десятиклашки вошли внутрь.

Внутри была толпа. Она гудела и переливалась разными цветами. Между учениками Школы Святого Иосаафа, то есть теперь Колледжа Святого Джозефа, которые без труда узнавались в своим навороченных костюмах, шныряли дьяволицы-официантки и разносили капкейки. Они тоже были в разноцветных париках, но поплотнее телосложением.

— Вкусно, — сказал «зубастик», проглотив «кота».

— Красиво! — восхитилась крошечная десятиклассница в костюме эльфа, откусив от капкейка-паучка.

— Наслаждайтесь, — сказала Дженни и покинула группу, чтобы найти своих.

Долго ей блуждать не пришлось. Обогнув группу «семинаристов» и «Катенек», она увидела своих друзей. Соня решила воспользоваться моментом и нарядиться максимально откровенно. На ней была черная маска, черные кошачьи ушки, черный корсет и высокие трусики с пришитым кошачьим хвостом. На ее руках были пушистые варежки. Кирилл не стал изобретать велосипед и закутался в вампирский плащ с высоким стоячим воротником. Он, хихикая, дергал Соньку за хвост, а та отмахивалась от него, как от надоедливой мухи. Егора было невозможно не заметить: он был во всем зеленом, в блестках и пайетках, и больше походил на елочную игрушку, чем на святого Патрика. Всем своим видом, он будто говорил: «Кого не сожгли на костре — танцуйте диско!»