— Я хотела задать вам скользкий вопрос, — Раиса замялась и глубоко вздохнула, — скажите, сколько девочек из этого класса живут половой жизнью?

— Нисколько, — твердо сказала Марина.

— Меня особенно интересует Соня Кравченко. Еще Дженни, но Кравченко особо. Вы же понимаете, эта ужасная женщина, с которой они дружат… Она плохо повлияет на детей.

Марина решила стоять на своем до конца: отрицательно помотала головой и уставилась в окно. За окном пара кружащихся снежинок превратилась в метель, из-за чего пасмурный день превратился в сумерки и вот-вот должен был мутировать в вечер.

Вечер дня святого Валентина становился кошмаром для двух третей вовлеченного населения города Б: в основном, для одиноких женщин и всех мужчин вне зависимости от гражданского статуса. К оставшейся, счастливой трети относились девушки определенного психотипа. Они в этот вечер получали конфетки, цветочки и колечки, чтобы завтра совершенно бессовестно хвастаться ими перед своими коллегами и соучениками. Именно для них, для этих чаровниц, этим вечером работали все заведения общественного питания, надеявшиеся сорвать куш на пирожных в глазури.

В кофейне у Заваркиной с потолка свисали розовые сердечки. На прилавках лежали печенья в форме сердца, на стене висела доска, на которой посетители писали признания друг другу.

— Меня от всего этого тошнит, — мрачно буркнула Соня.

— Это мой драгоценный муж придумал, — усмехнулась Заваркина, — в его стиле. Мимими и няняня.

— Бе-бе-бе, — Соня содрогнулась и шмыгнула носом.

Они сидели на кухне, на большом стальном столе и ели взбитые сливки прямо из баллона. Время подходило к закрытию, но в кофейне не было свободных мест: зал был заполнен парочками, среди которых затерялись Дженни и Илья, и стайками девушек, которые делали вид, что день Святого Валентина их не касается.

— Что у тебя с губой?

— Подралась с Курилкиной девушкой.

— У него девушка есть? — изумилась Заваркина, — я думала, что ты его девушка. Об зеркало стукнулась?

Соня вдруг скривила губы и по ее лицу потекли слезы.

— Эй-эй-эй! — Заваркина спрыгнула со стола, схватила салфетку и принялась вытирать ее лицо, — чего ты ревешь?

— Все вокруг занимаются сексом, — пробулькала Сонька.

— Я сливки тебе по лицу размазала, — заметила Заваркина, — рассказывай!

— Был урок ОБЖ, — начала Сонька, снова хлюпнув носом.

Заваркина слушала, склонив голову набок и не выражая эмоций.

— После следующего урока подошла Алина Медведь и Сапог, и оказалось, что даже на Сапог кто-то польстился. А уж страшнее нее в целом мире не отыскать. Ты ее видела, она на балу была бабой-рыцарем.

— Я до двадцати лет девственницей жила. Хотя была вполне ничего себе.

Соня безмерно удивилась.

— Да и потом, — продолжала Заваркина, — ты сначала посмотри на того, кто на Сапог польстился. Я пожала бы ему его холодную липкую лапу.

— С тобой что было не так? — спросила Соня.

— Мне было страшно.

— Почему? — снова спросила Соня, хотя по ее лицу видела, что лезет туда, куда не следует.

— Воспитание, — вздохнула Анфиса, подумав, — я была уверена, что нет для женщины большего унижения, чем секс. Потом я поняла, что жизнь приготовила мне еще несколько тысяч унижений, в сравнении с которыми секс отсасывает в сторонке. Круто скаламбурила, да?

— А как у тебя это было?

— Меня изнасиловал кактусовый монстр. Хочешь «уткинс»?

— Если он в форме сердечка, то очень не хочу! Ну, серьезно? Что тебя подтолкнуло?

Заваркина посмотрела на нее раздраженно.

— Для меня это важно, — взмолилась Соня, — а поговорить больше не с кем.

— Очень близкий и любимый человек.

— Где он сейчас?

— Он умер.

— Твой брат?

Заваркина замолчала и отвернулась. Соня поняла, что на этот вопрос она ответа не получит и к этой теме они больше не вернутся. Это только подстегнуло Сонино любопытство, и она решила узнать во что бы то ни стало, что произошло с Заваркиным.

— Что нужно делать? В первый раз? — снова спросила Соня.

— Расслабиться и импровизировать. Отвечать на прикосновения. Делать то, что вздумается. Расслабить вагину, и не будет ни крови, ни травм.

Из-за занавески, закрывающей вход в зал, высунулась голова Дженни.

— А у тебя с лицом? — поинтересовалась Заваркина.

— Мы расстались, — сказала Дженни.

— Ну и аминь, — сказала Заваркина, — заходи. Сливки будешь?

— Не хочу. О чем болтаете?

— О сексе, — ответила Заваркина.