Отлично! Решение принято! И какое! Это то, чего я хочу сейчас больше всего на свете! Мы выходим из «Джонки» и садимся в машину. Выезжаем на дорогу и поворачиваем… направо! Мы едем в сторону Щелковского шоссе. Я сосредоточенно рулю. Впечатление, будто это не я, а какой-то мой двойник сидит сейчас за рулем и целенаправленно портит мне настроение. Лео притихла на соседнем кресле, инстинктивно понимая, что происходит что-то неладное.

«Ах, да! – думаю я про себя, – я же запрограммировал себя днем на «театр и никакого секса». Ну, так ситуация поменялась! Девушка чуть ли не вслух заявила, что готова сегодня на многое. А я, получается, пасую в самый ответственный момент. Или, может, я боюсь повторения вчерашней истории? Да нет, ту девушку я просто не хотел, а Лео, это – Лео».

Бывает, что делаешь совершенно необъяснимые вещи. Я ехал в сторону ее дома и не мог повернуть назад. Настроение отчаянно портилось. Я уже не мог шутить. Я не мог улыбаться. Лицо будто застыло. Мне хотелось сказать ей, что это не я, но ничего не мог поделать с собой.

В молчании я довез ее до дома. Остановился у подъезда. Повернулся к ней. Она печально посмотрела на меня. Поцеловала в губы и молча вышла из машины. Я постоял немного, переводя дух, и поехал домой.

Я не сказал ей, что улетаю завтра на несколько дней в Париж по делам. Вот такая я сволочь. Сам себе удивляюсь иногда.

Париж – это то место, куда бегут русские, когда на родине им трудно дышать. Я чувствовал себя диссидентом. Мне тоже было трудно, и я пытался забыться сменой обстановки. Хотя это и была запланированная деловая поездка, но ощущения были именно такими. Я чувствовал себя диссидентом, сбежавшим из Москвы от проблем, знакомых и меняющегося мировосприятия.

Это было новым, потому что до этого в Париж я приезжал в совершенно другом настроении. Но так было даже интересней.

В аэропорте Шарля де Голля я арендовал Pegeout 607 и рванул в центр. Русские, приезжая в Европу, традиционно берут какую-нибудь очень большую представительскую машину, видимо, чтобы показать свою значимость на европейском уровне. Даже понимая, что богатый европеец может спокойно ездить по Парижу на «Смарте» – разновидности качественной европейской «Оки», – само понимание, что кто-то может увидеть русского за рулем «Оки», выбивает его из колеи. Поэтому богатые русские часто берут машину формата не меньше С-класса, а потом жутко мучаются, потому что пролезть на ней по улочкам-щелкам невозможно, а припарковаться и подавно.

Мне приходилось сгибать боковые зеркала, чтобы протиснуться меж других автомобилей на французском S-классе. Все парковочные места на улицах Парижа были меньше размеров моей машины. Мне нужно было искать либо два места подряд, либо подземный паркинг. Но даже въезд на паркинг и его парковочные места были для меня жутко неудобными. Я не мог пролезть, проехать, выбраться из машины. Казалось, этот город окружает и давит на меня со всех сторон. От безысходности я начал пользоваться новым вариантом парковки, оставляя машину на углу улицы меж двух пешеходных переходов, подсмотрев этот вариант у местных таксистов.

И хотя я знал, что так будет, я взял большую машину, потому что мне предстояло за несколько дней проехать не менее двух тысяч километров. Мне нужно было поездить по берегам Ла-Манша на северо-западе, а потом перебраться юго-западнее Парижа, чтобы исследовать долину реки Луары. Спустя два месяца мне предстояло везти в эти места партнеров по бизнесу и хотелось чувствовать себя здесь как дома вплоть до ресторанчиков и фирменных блюд. А при переезде на большие расстояния машина нужна очень комфортабельная. Ну, в общем, я поступил как типичный русский, несмотря на все мои оправдания.

Первой моей целью на пути из аэропорта был маленький отель «Мольер» на одноименной улице. Навигации в огромном седане представительского класса почему-то не оказалось. На выезде из аэропорта я с удивлением обнаружил, что въезжаю в тоннель, поверх которого поперек моего движения движется огромный самолет, который либо только что совершил посадку, либо собирается взлетать. Это было удивительно. Тут же вспомнился отличный советский фильм с Андреем Мироновым в главной роли про итальянцев в России, ищущих какой-то клад под одним из питерских львов. Один из самых впечатляющих моментов фильма – самолет, который лавирует по шоссе поверх движущихся автомобилей. Интересно, кто у кого позаимствовал эту идею – создатели фильма или французский аэропорт?

Посмеиваясь над смешными эпизодами фильма, я пересек черту малого Парижа и тут же попал в небольшую пробку с кольцевым движением. Любой московский водитель, если он чувствует себя уверенно в Москве с ее совершенно запутанным безобразием на дорогах, мгновенно способен адаптироваться фактически в любом городе мира. Так и я чувствовал себя в своей тарелке, бодро выворачивая с кольцевого движения вслед за автобусом.

Выехав на небольшую улочку, я понял, что происходит что-то неладное, потому что навстречу мне ехали машины по трем полосам, а в мою сторону вела только одна полоска. Передо мной ехал злополучный автобус, за мной ехали такси и автобус, и все мы двигались по полосе, поперек которой через каждые пятьдесят метров было написано «Bus». Тут же вспомнился рассказ одного моего приятеля, с которого якобы содрали штраф в четыреста евро за то, что он хотел объехать сломавшуюся машину по такой полосе.