— Спасибо за все.

Она вздохнула и ушла.

Рядом с Игорем лежал Палыч – древний-древний старикан, которому только то и делают, что отрезают пальцы на ногах. Он слишком громко разговаривал. И слишком много. А еще он очень гордился тем, что одна из медсестер – это его племянница. Может, так оно и было, я не знаю. Игорь терпеть его не мог. Когда Палыч выползал из палаты, опираясь на свои костыли, Игорь негромко говорил:

— Как же он уже надоел.

Но был еще один человек.

Его звали Сергей Викторович, и у него не было одной ноги. Он постоянно сидел в своем инвалидном кресле и вечно пялился в свой маленький телевизор, стоящий справа от его кровати. Иногда он брал огромный шприц, наполнял его какой-то желтой мутью и поливал ею здоровую ногу. «Ох, бля», — шептал он, когда жидкость разливалась по ноге. Он был хорошим человеком, Чайка рассказывал, что этот Сергей Викторович постоянно пытался подбодрить его, предлагал фрукты, которых у Чайки самого было полным полно.

Мама много времени проводила здесь, с ним. Она покупала ему фрукты, нужные лекарства, мази, бинты и прочие штуки.

А Чайка просто лежал.

Возле его кровати тоже стояло инвалидное кресло, но он его не трогал. Может, ему было противно? Может, и так.

Я стоял над ним, смотрел прямо ему в глаза и не видел там того Чайку, которого я раньше знал. Я понимал, что это не просто шок, это такая штука, которая может запросто выбить тебя из колеи, выбить тебя черт знает куда. Выкинуть вообще.

— Как ты себя чувствуешь?

— Отлично, — отвечал он.

— Ничего не болит?

— Нет.

Но ему кололи кучу всяких обезболивающих штук. И он большую часть времени спал.

Он лежал в хирургическом отделении уже две недели.

Я знал, что он справится со всем этим. Я был уверен.

Я вошел в комнату и не сразу понял, кто это сидит рядом с Чайкой. Они играли на компе, Чайка что-то увлеченно рассказывал:

— Ну, — говорит, — суть в том, что этот чел, он уже умер, а все равно сидит в баре и за пару монет рассказывает одну и ту же историю.

Они повернулись, услышав, как я открыл дверь. Это была Таня. У Чайки на кровати лежали апельсины и бананы, которые, видимо, она и принесла.

— Привет. — сказала она, улыбнувшись.

— Привет.

Я не знал, мне лучше выйти или остаться. Они вновь отвернулись к экрану, и я понял, что могу остаться. В своей комнате. Это был первый раз, когда Таня пришла к нам домой, мне было даже как-то неудобно за бардак в комнате, за чашки, стоящие на подоконнике, но Чайку, похоже, это совсем не волновало. Значит, он действительно совсем ничего к ней не чувствовал. Странный. И еще его ни капельки не смущало мое присутствие. Это тоже о чем-то говорило…

Таня чем-то отличалась от остальных, она говорила совершенно спокойно, голос ее звучал ровно и как-то по-обычному. В отличие от всех остальных, кто иногда сюда приходил. Его старые друзья, одноклассники.

— Ну, как ты тут? — спрашивал любой из его туповатых друзей.

— Да отлично! Собираюсь заняться футболом. Серьезно заняться футболом.

— В смысле?..

— Расслабься, я же шучу. — говорил Чайка и улыбался.

Думаю, именно улыбка смущала всех, кто сюда приходил. Мол, он что, способен шутить в такой момент? Черт, у него ведь нет ног, а он еще и шутит над этим…ужас…

А Чайка не был против того, что круг его общения так быстро сузился всего до пары человек — меня и Тани.

— Это наоборот круто, — говорил он, — они все равно не будут относиться ко мне так, как раньше, ну и хорошо.

Нет, естественно у него осталась парочка друзей, с которыми он время от времени общался, но все это общение закончилось сразу же, как только он уехал учиться…

— Как дела? – спросила Таня у меня, отвернувшись от экрана.

Я играл в какую-то игру на телефоне и поэтому не сразу понял, что обращаются ко мне. Но когда до меня дошло, я поднял голову и протарахтел:

— Да все хорошо…А твои как?

А что я должен был у нее спросить?

— Мои тоже хорошо. — ответила она и очень мило улыбнулась. Прямо очень-очень мило.

— Мы тут собираемся в парк пойти, не хочешь с нами? — теперь уже спросил Чайка.

Зачем он позвал меня? Потому что действительно хотел, чтобы я пошел, или же его просто не привлекала мысль о том, что Таня будет его катить всю дорогу? Я подумал, что это не особо важно и ответил:

— Можно было бы.

Родители возились на кухне, мама что-то готовила, а отец сидел за столом и что-то чертил.