количестве, есть вещь весьма опасная для того, кто свищет" - в какой-то мере

противоречила мысли Достоевского: "Ведь иногда свист и полезен, ей-богу!" (см.

статью ""Свисток" и "Русский вестник"" - Достоевский, 1926-1930, XIII, 196).

Дальше Страхов сам рассказывает, как редактор, то есть Достоевский, настаивал

на вставке в его статье: "Вольтер целую жизнь свистал, и не без толку и не без

последствий. (А ведь как сердились на него, и именно за свист!)" ("Время", 1861, N 8, стр. 135).

29 Стр. 289. См., например, "Ряд статей о русской литературе. Введение"

(Достоевский, 1926-1930, XIII, 36-40).

30 Стр. 293. В данном случае есть основания не очень доверять

свидетельству Страхова. Так, например, к брату Михаилу Михайловичу

Достоевский писал по поводу цензурных изменений в "Записках из подполья":

"Уж лучше было совсем не печатать предпоследней главы <...>, чем печатать так, 288

как оно есть, то есть с надерганными фразами и противореча самой себе. Но что ж

делать!" (Письма, I, 353).

31 Стр. 293. В конце октября 1861 года студенты Петербургского

университета в знак протеста против задержания полицией группы студентов, отправленных на переговоры с начальством, изорвали свои матрикулы и

собрались в университетском дворе на сходку. Попытка полиции разогнать их

оказалась безуспешной. Тогда с помощью роты Преображенского полка группа

студентов в двести человек была арестована и посажена в Петропавловскую

крепость.

32 Стр. 295. В числе чтецов на этом вечере был и Чернышевский (читал

свои воспоминания о Добролюбове), П. В. Павлов (поплатившийся за это чтение

ссылкой), В. Курочкин. Достоевский читал из "Записок из Мертвого дома", и, по

свидетельству очевидца Л. Ф. Пантелеева, "ему тоже была сделана самая

трогательная овация", так как "в нем чтили недавнего страдальца" (Л. Ф.

Пантелеев, Воспоминания, Гослитиздат, М. 1958, стр. 225). Вместе с Достоевским

на этом вечере выступила, - его восемнадцатилетняя племянница, М. М.

Достоевская, выдающаяся пианистка.

33 Стр. 296. Статья Достоевского "Г.-бов и вопрос об искусстве" отнюдь

не была началом борьбы с "нигилизмом", то есть, по терминологии Страхова, с

передовыми политическими убеждениями "Современника". При всех упреках

Добролюбову за утилитаристский подход к литературе, Достоевский видел в нем

талантливого, умного критика и утверждал, что "основное начало убеждений его

справедливо" (Достоевский, 1926-1930, XIII, 73). В течение всего 1861 года

Достоевский на страницах "Времени" вел острую полемику с реакционно-

охранительной позицией "Русского вестника", защищая прогрессивную

молодежь. "Пусть они иногда не правы, далеко заходят, опрометчивы, неумеренны. Но мысль-то их недурна", - пишет он в статье "Ответ "Русскому

вестнику" (Достоевский, 1926-1930, XIII, 203). "Кому придет в голову, -

обращается Достоевский к Каткову, - смеяться над такими людьми", которые

"ищут формулу" и "не довольствуются одним утешением, из прописей, что она

есть и должна быть, а именно хотят сами найти ее" (Достоевский, 1926-1930, XIII, 230-231).

34 Стр. 297. См. выше прим. 28 к стр. 288.

35 Стр. 297. Страхов явно преувеличивает вражду "Времени" с "почти

всею" петербургской журналистикой.

36 Стр. 297. Статья Страхова "Отцы и дети" И. Тургенева" напечатана в

журнале без подписи. Отталкиваясь от критики Писарева и Антоновича, Страхов

утверждал, что Тургенев "имел притязания и дерзость создать роман, имеющий

всевозможные направления; поклонник вечной истины, вечной красоты, он имел

гордую цель во временном указать на вечное и написал роман не прогрессивный

и не ретроградный, а, так сказать, всегдашний. <...> Одним словом, Тургенев

стоит за вечные начала человеческой жизни. <...> Базаров все-таки побежден; побежден не лицами и не случайностями жизни, но самою идеею этой жизни"

("Время", 1862, N 4, стр. 78, 81).

289

37 Стр. 298. "Зимние заметки о летних впечатлениях" напечатаны в N 2 и