Пустоту морского берега наполняла приятная тишина. Но тут же каркнул ворон. Ему ответил второй. Ольгерт Вирт поднял голову и увидел их трио на верхушке деревьев, которые росли почти вдоль всего пляжа.

По дороге в рыцарскую таверну ему встретилось много воронов. Много вот таких вот знаков, как он считал – возвещающих, что Золтан каким-то чудом жив. Возможно, эти три черные птицы тоже были еще одним знаком… а может быть Ольгерт Вирт просто раньше не обращал такого пристального внимания на этих пернатых, потому что они не редкость в этих краях.

Один из воронов поднялась вверх, и полетел по вылинявшему мрачному небу, каркнув на прощание двум мужчинам, которые стояли друг против друга внизу.

Позади них в траве беззаботно звенела мошкара, солнце скатывалось вниз, разливая по тихим водам моря яркую красную полосу – от далекого горизонта и аж до песчаного берега, где они находились. За прошедший день ничего во внешнем мире не изменилось, а внутри Ольгерта Вирта – все.

– Как видишь, море уже не штормит, – задумано произнес черный паладин.

– Да, шквал прекратился, – согласился с ним Джерри.

Парню вспомнился тот вечер после похорон Рафаэля…

Удар молнии расколол небо и начал накрапывать дождь. Сначала он бубнил, потом барабанил, потом лупил. За стенами рыцарской таверны ревел и буйствовал ветер. Деревья перед окнами гнулись и раскачивались. Джерри они напоминали худых женщин на недавно минувших похоронах.

– Если я не ошибаюсь, непогода началась сразу после похорон Рафаэля… – предположил юноша. – Четыре дня и четыре ночи тому назад, так ведь?

– Да, ты не ошибся в своих расчетах, – ответил Ольгерт Вирт.

– Но все уже прошло, – улыбнулся парень. – О чем ты хотел со мной серьезно поговорить?

– О Золтане! – просто ответил черный паладин. – Я не знаю как… но, он жив!

– Золтан? – веки парня замигали так, что, казалось, вот-вот высекут огонь. – Но это ведь не возможно! Я превратил его в золотую статуэтку, а ты сбросил ее в вулкан.

– Да, все верно, – терпеливо произнес мужчина. – Но прошли годы, и что-то произошло, что-то изменилось…

– Я не понимаю! – озадачился парень. – Что изменилось? Как так может быть? Что могло произойти?

– Сам не знаю, – грустно ответил Ольгерт Вирт. – У меня есть только догадки…

На небе появились первые звезды. Их было так много, и Джерри знал, что они были до него и будут после него. Мысли эти вызывали у него и ужас, и восторг. Пока что юноше нечего было ответить, поэтому он продолжил слушать, сделав поторапливающий жест рукой.

– Долгое время у меня были предчувствия, а сегодня целое видение, и еще эти знаки, – он указал рукой на двух оставшихся воронов.

– Мы видим воронов каждый день. Быть может, они вовсе ничего не значат, – улыбнулся парень. – Скажи, о чем тебе говорили эти предчувствия?

– Они ясно давали мне понять, что Золтан все еще жив.

– А само видение? – уточнил Джерри.

– Оно только подтвердило все это, – ответил мужчина. – Но я не могу до конца понять, что оно означает, потому что намек на то, что Золтан все еще жив, был аж в самом конце видения.

– Думаешь, все это как-то связано со смертью Рафаэля, или наоборот – смерть Рафаэля как-то связана со всем этим?

– Нет, его смерть здесь ни при чем. Это просто неприятное совпадение, – уверенно произнес Ольгерт Вирт.

– Ох, слов нет – одни буквы! – такое Джерри говорил, когда иссякал и не мог найти другого выражения. – Тогда причем здесь эти дождь с грозою?

– Все это время – четыре дня и четыре ночи – стихия воды пыталась позвать меня на одно место… особенное место… чтобы там мне явилось видение. Люди называют его берег Подковы, то ли из-за какой-то старой легенды, то ли по другой причине.

Юноша внимательно слушал и не смел перебивать, лишь время от времени кивал головою. Хоть он еще не совсем все понимал, в глазах его нарастала тревога, а ноги делались ватными и легонько подкашивались.

– Как только я решил пойти на этот берег в форме подковы, то в тот же момент шквал на море прекратился, – продолжал черный паладин. – Еще я понял, что с самого начала на подсознательном уровне знал, что мы его полностью не убили, но не хотел этого осознавать и что-либо менять или исправлять. Я буквально чувствовал время – от того часа, когда бросил статуэтку Золтана в вулкан и по сей день. Оно медленно смыкалось вокруг меня, как смирительная рубашка… или гроб. И теперь наконец-то сомкнулось!