– Он даже приносил Книгу Сета домой, – проговорил старик. – Мы грязными от мяса и вина пальцами лапали святыню, к которой могли прикасаться только Верховные жрецы! Ты понимаешь?
Юноша кивнул, внимательно слушая собеседника.
– Узнай ктонибудь о таком святотатстве, мы закончили бы свою жизнь на рудниках. Но чувство опасности только будоражило нас, заставляя быстрее течь кровь в жилах.
Александр взял кожаную флягу и протянул старику.
Энохсет сделал глоток, вытер губы.
– Вот тогда мы и стали называть его манрахом. Он учил нас, что человек может и при жизни слиться с Вездесущим, для этого надо только освободить свой разум, скованный условностями и правилами.
Он вновь замолчал. Заинтересовавшийся рассказом Алекс не выдержал:
– Для этого нужно чтонибудь съесть, выпить или покурить…
Брови старика поползли вверх.
– Да, он давал нам волшебное зелье. Но как ты догадался?
Вместо ответа юноша присосался к фляжке. "Ну не кололись же", – подумал он, втыкая пробку в горловину.
Келлуанин опустил глаза.
– Манрах называл это "слиянием с вечностью".
Он зябко поежился.
– До сих пор не понимаю, как мы могли творить такое. Первый раз он купил пленную девочку у солдат, возвращавшихся из похода в Банарскую пустыню. Потом ему стали привозить рабов из Нидоса капитаны кораблей, перевозивших хлеб.
– И никто не поинтересовался, зачем они вашему… учителю? – спросил парень.
– Этим негодяям безразлично, за что получать золото, – келлуанин смотрел кудато вглубь себя. – О боги, что мы делали…
– Может, не стоит об этом говорить? – предложил Александр, глядя на посеревшее лицо Энохсета. – Это все случилось так давно.
– Но я в этом участвовал! – губы старика скривились. – Тогда это казалось чемто великим. Мы поднимались над обычными людьми, приближались к Вездесущему.
– Я не понимаю, – пробормотал юноша, уже много повидавший он с тревогой глядел на помертвевшее лицо собеседника.
– Манрах учил, что познание мира позволяет сохранить свое "я" после смерти и слияния с Вездесущим.
– Интересно, – только и смог пробормотать Алекс. – А самто он много знал?
– Он величайший мудрец! – без колебания ответил Энохсет. – Манрах никогда ничего не боялся, воровал яйца из гнезд крокодилов, в одиночку охотился на львов. Говорят, в молодости он даже побывал в лабиринтах Тепета!
– Это еще что такое?
– Священная гора, в недрах которой уже тысячи лет хоронят владык Келлуана! – с горящими глазами проговорил старик. – Там спрятаны величайшие сокровища и тайны! Никто не знает, на сколько тянутся проложенные в её недрах тоннели!
Энохсет замолчал, вытер губы и знаком попросил воды. Юноша протянул флягу.
– А самое главное, манрах учил, что никакие молитвы и ритуалы не нужны. Нет необходимости в гробницах, мумиях и циирах! Тело лишь временный сосуд для души, и после смерти о нем можно просто забыть! Понимаешь?
Он волнения старик привстал.
– Нет ни духа, ни посмертного суда, ни царства Осирса!
Вдруг его губы скривила жесткая усмешка, и он тяжело опустился на лавку.
– Я все чаще забываю, что ты не келлуанин. И не можешь меня понять.
Какоето время они помолчали. Александр сложил остатки еды в корзину и вернулся к работе.
Энохсет уселся на свое место и, опираясь на посох, наблюдал за ним. Дело шло ни шатко, ни валко. Юноша не торопился, стуча по камню бронзовым долотом и отсекая все лишнее.
– Мы даже название себе придумали, глупцы. "Особенный человек, поднявшийся над морем людей", – улыбнулся старик, покачав головой.
– Просто, гедане, – вздохнул собеседник. – Самонадеянные глупцы. Когда нам долго не привозили рабов, мы воровали людей в дальних селениях.
– И никто ничего не узнал? – спросил юноша.
– Кто мог заподозрить сыновей почтенных родителей, друзей Верховного жреца храма Сета? – вскинул брови старик. – Но такое не могло продолжаться долго, и манрах это знал. Рано или поздно нас бы раскрыли. Чтобы не отвечать за свои и наши злодеяния, он ввязался в заговор против государя, жизнь, здоровье, сила, надеясь, что новый Келлномарх забудет все преступления.
